Солдаты Вечности

Я вкратце пересказал ему одну из гипотез происхождения Пояса астероидов в Солнечной системе, по которой Пояс образовался после взрыва планеты Фаэтон, когда-то, миллионы лет назад, занимавшей орбиту между Марсом и Юпитером. Некоторые романтически настроенные головы до сих пор считают, что на Фаэтоне вполне могла быть разумная жизнь, а уж совсем фантазёры — что жизнь эта, сделав промежуточную остановку на Марсе, обосновалась в результате на тогда ещё безразумной Земле, и мы, люди, являемся прямыми потомками фаэтонян. Или фаэтонцев, как кому больше нравится.

— Ах да, вспомнил, — кивнул Оскар. — Что ж, очень может быть. Я имею в виду существование Фаэтона, а не разумной жизни на нём. Хотя… Впрочем, мы сейчас не об этом.

— Значит, сверхновая, столкновение и взрыв ядра, — повторил я. — И это всё?

— Возможно, бывает что-то ещё, — сказал Оскар. — И даже наверняка бывает. Но не забывайте, что мне всего лишь один миллион двести тысяч лет и по сравнению с возрастом Вселенной я просто новорожденный.

— Может, в памяти Цили Марковны что-то есть? — поинтересовалась Марта.

— Насколько мне известно — нет. Но я готов поискать специально. Мало ли. Что-то могло и проскочить мимо моего внимания — всё-таки я хоть и не рождён от женщины, но не машина.

— Да и машины ошибаются, — успокоил я Оскара. — И ещё как. Поищите обязательно, мне кажется это важным. Хотя я и сам пока не знаю почему.

— Я поищу, — пообещал Оскар.

— А! — вспомнил я. — Вот ещё что. Относительно внешних факторов. Точнее, их классификации. Всё, что вы упомянули, относится, и вы же сами об этом сказали, к факторам э-э… природного характера. Верно?

— Верно.

— Скажите, а бывали случаи прямой инопланетной агрессии одной расы против другой?

— Как же, бывали. Мало того, к сожалению, это происходит довольно часто. Особенно в нашей галактике Млечный Путь, и — уж извините, от фактов никуда не денешься — больше всех склонны к подобному типу деятельности именно гуманоиды. Такими уж нас природа сотворила. Или Бог — это как кому больше нравится.

— И?..

— Вы хотите узнать, было ли так, что одна, более развитая и сильная цивилизация полностью уничтожала слабую и захватывала её планету в собственное пользование? — спросил Оскар.

— Что-то в этом роде, — подтвердил я.

— Такого, чтобы одна раса полностью уничтожала другую, не происходило никогда, — покачал головой Оскар. — Опять же — на моей памяти. Да, случаи жесточайшего геноцида бывали. Например, те же свароги — это высокоразвитая и агрессивная гуманоидная раса с десятками колоний по всему Млечному Пути — в начале своей межзвёздной экспансии не церемонились с теми, кто был гораздо слабее. То есть не церемонились — это мягко сказано.

— Свароги? — переспросила Марта. — Да, помню, Циля Марковна совсем недавно предоставляла нам, в числе прочих, сведения о них. Кажется, эти свароги разделены на две гигантские империи — Северную и Южную, так?

— Это они, — кивнул Оскар. — Как тысячи лет назад ещё на Пейане, их родной планете, разошлись, так по сю пору не сойдутся. Разве что в бою. Но и совсем друг без друга тоже не могут обходиться. Такое впечатление, что вечное их балансирование на грани большой войны — это своего рода стимул, чтобы оставаться в тонусе.

— Знакомо, — сказал я. — Так что там у них было с теми, кто слабее?

— Ну, если вкратце, то один раз дело кончилось полной ассимиляцией колонистов-сварогов Северной империи с коренным населением и образованием новой цивилизации. В другом же случае после войны, тянувшейся почти двести лет, свароги-южане были вынуждены отступить и покинуть вожделенную планету.

— Оказалась не по зубам? — усмехнулся я.

— В широком смысле — да. Хотя им хватало военной силы и ресурсов для того, чтобы уничтожить всех сопротивляющихся до последнего человека. И даже не сопротивляющихся.

— И почему не уничтожили?

— Думаю, просто испугались.

— Собственной жестокости? — догадался я.

— Можно, наверное, сказать и так. Не смогли перейти некую границу внутри себя. И это хорошо — подтверждает, что в человеческой природе заложены не только тяга к агрессии и уничтожению себе подобных, но и милосердие.

— Звучит банально, — заметил я, — но надежду, как всегда, внушает. А негуманоиды? Им-то человеческая природа должны быть по барабану.

— Вероятно, понятия о добре и зле универсальны для всех разумных рас во Вселенной, — сказал Оскар и, усмехнувшись, добавил: — Как ни банально это звучит.

— Живи сам и давай жить другим, — пробормотала Марта.

— Именно.

— Так. — Я посмотрел на часы. — Начало четвёртого ночи — самое гиблое время для анализа и прочих интеллектуальных упражнений. Тем более что мы ни к чему так и не пришли.

— А к чему мы должны были прийти? — поинтересовался Оскар.

— Ну, вообще-то я надеялся отыскать хотя бы подобие внешней причины.

— Потому что если есть внешняя причина, то всегда отыщется возможность её устранения?

— Да. Или хотя бы тень такой возможности. Но вижу, что это бесполезно. Во всяком случае, на данном этапе. Или таковой причины вовсе нет, или наш уровень информированности недостаточно высок.