Соленый волк

Борщевик сам в бой не рвался. Для этого у него имелись телохранители, которые вдруг куда-то подевались. И еще принять меры мог ушастый Никс, на него Борщевик и смотрел, требуя расправы над опасным гостем. И ушастый пришел в движение, собираясь атаковать гостя.

— А что ты здесь делаешь, Малахов? — Никс приближался к Артему, слегка подпрыгивая на носках.

Он создавал эффект качания, чтобы замаскировать удар. Но Артем его раскусил и ударил на опережение. Никс на него, а он ему кулаком в подбородок, причем на противоходе. Подбородок у Никса чугунный, шея просто скала, но все же удар удался. Ушастый сел на задницу. Сознание он не потерял, но какое-то время соображал, подниматься или нет. Решил подняться, но атаковать Малахова не стал. Его явно смутил боевой пистолет у него в руке. Если Артем стреляет так же быстро и точно, как бьет, то шансов спастись ни у кого нет.

— Малахов, ты хоть понимаешь, с кем связался? — спросил Борщевик, пытаясь скрыть страх и растерянность за дешевой бравадой.

В это время открылась дверь, в помещение ворвался тот самый тип, которого Артем приложил головой о стену. Бандит рвался к нему, а Малахов держал на прицеле Никса.

Майор Новочадов с разгона напрыгнул на бугая, к нему присоединился старший лейтенант Гуцулов, вдвоем они сбили бандита с ног.

— Это беспредел, начальник! — Борщевик сурово глянул на Малахова.

— Ух ты! — а Новочадов глянул на него самого и очень удивился, узнав Борщевика.

Но так и Артем не ожидал его здесь увидеть.

— Поговорим? — спросил Малахов.

— Поговорим, — кивнул Борщевик.

Артем велел отпустить громилу, а вместе с ним исчез и Никс. Новочадов и Гуцулов скрылись в соседнем помещении вместе с ними. В кабинете остались только Малахов и Борщевик.

— Борзый ты, подполковник, — сказал авторитет, взяв из бара бутылку виски.

— Это моя вторая должность.

— На полставки?

— На полную. Вставку.

— Слышал я о тебе…

— Это хорошо, что слышал. Должен понимать, что я заговоренный. Даже не пробуй шутить со мной.

— Предлагаешь перемирие? — плеснув себе на два пальца в стакан, спросил Борщевик.

— Какое перемирие? — искренне удивился Малахов.

— Нет?

— Никакого перемирия между нами быть не может. Или ты, или я, одно из двух! — отчеканил Артем.

— Жестко! — Борщевик смотрел на него с угрозой, за которой прятал смущение.

— А ты думал, тебе это с рук сойдет?

— Это ты о чем?

— Земский, Хохлатов, Чирский.

— Ты ничего не докажешь.

— Что вы здесь делаете, гражданин Борщовников? — строго и официально спросил Малахов.

— Где здесь?

— В доме номер пятьдесят семь по улице Береговая.

— А что не так?

— Как вы можете объяснить убийство гражданки Козоевой?

— Ты меня ни с кем не путаешь, начальник? — скривился Борщевик.

Но Малахов лишь усмехнулся, глядя на него. Он, конечно, крутой, этот бандитский пахан. И своими руками он никого не убивает. Ему ничего не стоило послать Малахова и уйти, предложив вместо себя адвоката. Но ведь не посылает и не уходит.

— Я задал вопрос!

Борщевик неторопливо выдохнул, пристально глядя на собеседника.

— Видел я ваш «луноход», — выдержав долгую паузу, сказал он. — Интересно стало, людей отправил. — Борщевик повел рукой в сторону «двадцатой» квартиры. — А пришел ты.

— Гражданку Козоеву убили. В девичестве Лоткову.

— Лоткову, Лоткову…

— Ее отец владел шестнадцатью процентами акций химического комбината.

— Да, что-то знакомое.

— И не продавал вам свою квартиру. В которую уперся весь этот ваш вертеп.

— Это ты о чем, начальник?

— Лоткову могли убить из-за квартиры, которую не хотел продавать ее отец.

— Кто мог ее убить?

— А кто хотел расширить этот вертеп? — Малахов снова обвел рукой помещение.

— Кто хотел?

— Ну, Грамарь сидит. И еще долго будет сидеть.

— Грамарь… — Борщевик с досадой цокнул языком. И хотел он обсудить эту проблему, но как-то все недосуг.

— Может, это он дал отмашку убить Лоткову-Козоеву. А может, и Никс… Никс сейчас вместо Грамаря?

— Ну, может быть. Но Никс не при делах… И я, конечно, тоже.

— Конечно?

— Зачем мне здесь что-то расширять. Я здесь бываю, ну, может, раза два за год, сам не знаю, как ты меня здесь застал.

— Это судьба, — отрезал Малахов.

— Думаешь?

— Судьба, которую мы творим своими руками. И меня привело сюда убийство. И тебя привело сюда убийство.

— Я к этому убийству не имею ни малейшего отношения.

— Значит, вы с Никсом обсуждали другое убийство.

— Думаешь, как с тобой быть, решали? — хищно усмехнулся Борщевик.

Артем смотрел в глаза бандиту. А ведь был у них разговор с Никсом за него. Может, конкретные действия обсуждали, может, всего лишь планировали издалека нанести удар. Так или иначе разговор имел место. Из этого и нужно исходить.

— Вы еще не решили, а я уже здесь.

— Здесь? — задумался Борщевик. А что, если подполковник Малахов на самом деле заговоренный? Если сама судьба хранит его.

— Я мог бы тебе сказать, остановись. Но не скажу. Ты делаешь, что хочешь, и я иду до конца. Но я точно знаю, что моя возьмет!