Читаем Солнечное вещество и другие повести, а также Жизнь и судьба Матвея Бронштейна и Лидии Чуковской (сборник) полностью

Тридцать пять лет тому назад окончилось детство радиотелеграфа. Радиотелеграф выдержал первые испытания. Стало ясно: со временем он уничтожит все расстояния на Земле, сделает Англию соседкой Австралии, Москву соседкой Нью-Йорка, Северный полюс соседом Южного.

В те дни, когда Гульельмо Маркони, сидя у приемного аппарата ньюфаундлендской радиостанции, с трепетом ожидал первых сигналов из Полдью, над усовершенствованием беспроволочного телеграфа работали еще очень немногие. Каких-нибудь несколько человек на всем земном шаре – Попов в России, Прис, Флеминг и еще два-три сотрудника Маркони в Англии.

Но сразу же после победы над океаном все изменилось. За усовершенствование беспроволочного телеграфа взялись тысячи инженеров, ученых, изобретателей. В течение нескольких лет возникли новые мощные радиостанции, были изобретены новые аппараты для испускания и для приема электромагнитных волн. Еще несколько лет – и физики изобрели способ передавать по радио не только сигналы азбуки Морзе, но и звуки человеческой речи. Аппараты отправительной станции улавливают колебания воздуха, созданные голосом человека, и превращают их в колебания электромагнитного поля. Аппараты приемной станции улавливают колебания электромагнитного поля и превращают их снова в колебания воздуха – человеческий голос.

Так наряду с радиотелеграфом возник радиотелефон.

До мировой войны радиостанций и радиоприемников во всем мире было еще очень немного. Несколько мощных радиостанций в разных странах Европы да маленькие радиостанции на пароходах – вот и все.

И только после войны радио получило широкое распространение и прочно вошло в человеческую жизнь.

Во время войны люди узнали на опыте: проволочный телеграф ненадежен. Проволоку всегда можно перерезать, телеграфные столбы повалить – и вот уже телеграмма затерялась в пути. Радио – дело другое: электромагнитные волны нельзя задержать по дороге. Даже через вражескую территорию доставят они по назначению вверенную им телеграмму.

В 1919 году, 21 марта, Венгрия стала советской республикой. На другой день, в пять часов вечера, московская радиостанция получила беспроволочную телеграмму:

«Венгерская советская республика просит товарища Ленина к радиоаппарату».

Через несколько минут московская радиостанция ответила:

«Ленин у аппарата. Прошу к аппарату товарища Белу Куна».

Через головы врагов коммунисты Венгрии вели переговоры с коммунистами Москвы.

Прошло еще несколько лет, и радиотелефон стал самым обычным предметом обихода: громкоговоритель, наушники, детекторный приемник появились чуть ли не в каждой городской квартире.

Осенью 1920 года в американском городе Питсбурге известная электротехническая фирма «Вестингауз» оборудовала радиостанцию совершенно нового типа. Это была первая в мире широковещательная радиотелефонная станция: она предназначала свои радиопередачи не для отдельных мощных радиостанций, а для тысяч маленьких радиоприемников. 2 ноября 1920 года диктор новой радиостанции прочитал перед микрофоном сообщение о числе голосов, поданных за Гардинга и Кокса – двух кандидатов на пост президента Соединенных Штатов Америки. Это сообщение было первой в мире широковещательной радиопередачей. Вскоре питсбургская радиостанция передала по радиотелефону речь новоизбранного президента Гардинга, отчет о состязании игроков-бейсболистов, проповедь пастора Ван Иттена, курсы биржевых бумаг и застольные спичи на банкете финансистов.

Сотни и тысячи людей слушали передачу питсбургской радиостанции, сидя дома у своих радиоприемников. Это были первые в мире радиолюбители.

Вслед за Соединенными Штатами завели у себя радиовещание и другие страны. 21 августа 1922 года приступила к работе московская радиовещательная станция – первая в РСФСР и одна из первых в Европе.

Эта радиостанция была построена по распоряжению Владимира Ильича Ленина. 27 января 1921 года Ленин подписал декрет о создании целой сети радиотелефонных станций по всей стране. Не для извещений о курсах биржевых бумаг, не для передачи речей пасторов и финансистов были предназначены советские радиостанции. «Эти работы имеют для нас исключительно важное значение, – писал Владимир Ильич в письме от 11 мая 1922 года, – ввиду того, что их успех принес бы громадную пользу агитации и пропаганде».

С тех пор как были написаны эти слова, прошло почти пятнадцать лет. Радиофикация нашей страны, начатая Лениным, сделала огромные успехи. В Москве построена пятисоткиловаттная радиостанция – самая мощная радиостанция в мире. Сотни тысяч людей во всех уголках Советского Союза ежедневно принимают радиопередачи. По радио слушают научные лекции, по радио слушают речи вождей, по радио слушают концерты, по радио проверяют часы, под команду радио занимаются физкультурой, по радио узнают политические новости прежде, чем они появятся в газете.

С каждым годом совершенствуется радиотелефон: звуки человеческого голоса и звуки музыки он передает все внятнее и чище; с каждым годом совершенствуется и радиотелеграф – и нет уже такого расстояния на Земле, которого он не мог бы преодолеть.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности
Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности

Мы живем в мире гораздо более турбулентном, чем нам хотелось бы думать, но наука, которую мы применяем для анализа экономических, финансовых и статистических процессов или явлений, по большей части игнорирует важную хаотическую составляющую природы мироздания. Нам нужно привыкнуть к мысли, что чрезвычайно маловероятные события — тоже часть естественного порядка вещей. Выдающийся венгерский математик и психолог Ласло Мерё объясняет, как сосуществуют два мира, «дикий» и «тихий» (которые он называет Диконией и Тихонией), и показывает, что в них действуют разные законы. Он утверждает, что, хотя Вселенная, в которой мы живем, по сути своей дика, нам выгоднее считать, что она подчиняется законам Тихонии. Это представление может стать самоисполняющимся пророчеством и создать посреди чрезвычайно бурного моря островок предсказуемости. Делая обзор с зыбких границ между экономикой и теорией сложности, Мерё предлагает распространить область применения точных наук на то, что до этого считалось не поддающимся научному анализу: те непредсказуемые, неповторимые, в высшей степени маловероятные явления, которые мы обычно называем чудесами.Если вы примете приглашение Ласло Мерё, вы попадете в мир, в котором чудеса — это норма, а предсказуемое живет бок о бок с непредсказуемым. Попутно он раскрывает секреты математики фондовых рынков и объясняет живо, но математически точно причины биржевых крахов и землетрясений, а также рассказывает, почему в «черных лебедях» следует видеть не только бедствия, но и возможности.(Альберт-Ласло Барабаши, физик, мировой эксперт по теории сетей)

Ласло Мерё

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная публицистика / Документальное