Солнечные часы

— Капитан, — спросила школьная учительница, приближаясь к нему нетвердой, но целеустремленной походкой, — надеюсь, вы не сочтете меня наглой?

— Что вы, нисколько, — ответил тот, косясь через плечо на тент с шампанским; прикинув, что одного прыжка не хватит, капитан покорился судьбе.

— Расскажите мне о своих приключениях! — потребовала школьная учительница, цепко хватая его за рукав.

— Приключениях?.. — беспомощно повторил капитан.

Школьная учительница пьяно захихикала.

— Для такой, как я… для такой скромной п-персоны, как я, ну вы понимаете… — бормотала она, запинаясь. — Читаю одни только книги… Это очень важно — встретить ч-ловека, у которого были настоящие приключения! Прямо такие, знаете, настоящие-пренастоящие… Да… — И школьная учительница вздохнула.

— Боюсь, я вовсе не…

— Например, бросить упирающуюся деву через седло — через лошадиное седло то есть — через седло, через лошадь, через пустыню какую-нибудь… А она кричит и вырывается, и умоляет о пощаде — ведь она догадывается, что ее ждет, — и тщетно взывает о помощи, и упирается, и вырывается, и умоляет, и царапает вас ногтями, и умоляет…

— Это вряд ли, — ответил капитан. — Большинство моих дам идут вполне охотно, по доброй воле; с другими я как-то не особо…

— …и держать ее в плену долгими лунными ночами в шелковой палатке, на бархатных подушках… — Школьная учительница вздохнула. — Рахат-лукум… Шиш-кебаб… Жемчуга…

— Да-да, — поддакивал капитан, пятясь боком. — Непременно жемчуга…

— Луна пустыни… — пробормотала школьная учительница, но капитан уже ускользнул в темноту.

— Меня… что?! — переспросила мисс Огилви, приоткрыв рот.

Мисс Дебора наклонилась и прошептала ей что-то на ухо.

— Как?! — повторила мисс Огилви.

— Надеюсь, вы не против, что я об этом упоминаю, дорогая. Я только хотела…

— Боже, — воскликнула мисс Огилви; ее глаза сияли. — Как это чудесно!

— Разумеется, я сперва не догадывалась, кто он такой, — честно призналась Мэри-Джейн.

Они с Арабеллой сидели в тихом уголке террасы, неподалеку от места, выделенного для музыкантов (пока те ужинали). Поставив грязные тарелки на каменный пол, они время от времени останавливали миссис Уиллоу, которая расхаживала среди гостей с двумя бутылками шампанского под мышкой, и просили наполнить бокалы.

— Виночерпий богов! — кричала миссис Уиллоу.

— И он ничего не сказал? — полюбопытствовала Арабелла.

— А что он мог сказать? Все было как в кино, правда! Однажды он пришел в библиотеку, и конечно же, я сидела за стойкой; и как только я его увидела, то сразу подумала, что он выглядит как-то необычно… ну, в общем, совсем не так, как те парни, что вечно меня доставали, звали на свидания и все такое…

— А вот я смотрела одно кино, так там…

— И я сказала себе, — продолжала Мэри-Джейн, не обращая внимания, — что это определенно самый воспитанный юноша из всех, что я видела, хотя его имя мне как-то сперва не приглянулось — Лайонел (ну ты понимаешь!); и когда он сказал: «Лайонел», я, честно говоря, думала — умру на месте — имя-то редкое! А потом, конечно, когда выяснилось, что ему всего лишь нужны справочники, тут я уже не сомневалась — ну кому еще понадобятся справочники? В библиотеке всегда полно народу; мало-помалу начинаешь относиться как-то… избирательно, что ли… Ну ты понимаешь… Само собой, все они вечно ошивались рядом, приглашали на свидания и все такое…

— Но если это была любовь с первого взгляда…

— Ну конечно нет, дорогая! Все не так просто. Когда ты выйдешь замуж, то сама поймешь такие тонкости. Сперва мы разговорились; выяснилось, что нужный ему том как раз в переплетной мастерской — напомни мне как-нибудь рассказать о красавчике из переплетной; это надо было видеть своими глазами, честное слово, иначе никто бы не поверил! — ну вот, и я предложила ему зайти через день-другой (даже не думала, что зайдет!) Тогда он хотел стать поэтом, однако после свадьбы мы вернулись сюда, ведь я и в мыслях не допускала, чтобы разлучить его с семьей! В конце концов, для чего же тогда семьи? Ну вот, и конечно, он вернулся на следующий день, и не успела я глазом моргнуть, как он позвал меня кататься на роликах, а я ответила…

Мистер Аткинс из скобяной лавки, мистер Пибоди, владелец гостиницы «Кэрридж-Стоп-Инн», и мистер Армстронг, почтмейстер, сидели на складных стульях небольшой группой, чуть поодаль от основной толпы. Ели медленно и размеренно, примостив тарелки на коленях.

— Тогда еще лавку держал мой отец, — сообщил мистер Аткинс и щедро повел вилкой. — Тогда здесь ничего не было.

Мистер Пибоди кивнул.

— Тогда возле гостиницы и в самом деле останавливались экипажи, — согласился он.

— Помню, как рыли фундамент, — сказал мистер Аткинс, — я еще был совсем мальчишкой, ошивался тут, наблюдал за всем.

— Кажется, там какой-то парень погиб, да? — спросил мистер Пибоди.

— Да, его фургоном переехало. Я был там — совсем мальцом! Помню, старик подошел, глянул на труп и говорит — как сейчас помню, так и стоит его голос в ушах! — глянул и говорит: «Уберите его с дороги, — говорит, — здесь будет терраса». Прямо слышу, как сейчас!