Солнечные часы

Чарли исподтишка рассматривала большие карие глаза Энгилли со смешливыми морщинками, разбегающимися от уголков. Сколько красавчику лет? Должно быть, чуть за сорок. Довольно длинные, разделенные пробором волосы придают ему забавно взъерошенный вид. Чарли понравился его жилет из зеленовато-серого твида и шейный платок. Стильный парень – эдакий деревенский модник. И кольца обручального нет.

Чертов Саймон Уотерхаус ему в подметки не годится.

– Как вас зовут? – Чарли решила, что имеет право отплатить ему за любопытство.

– Прошу прощения, что не представился. Грэм Энгилли, хозяин.

– Грэм? – Скосив глаза на сестру, Чарли ухмыльнулась. Оливия вытаращилась на нее. Чарли плавно перешла к флирту. Чуть склонив голову, бросила на Энгилли плутовской взгляд: – Какое совпадение. Моего вымышленного приятеля тоже зовут Грэм.

У Энгилли был страшно довольный вид, на скулах проступил румянец.

– Вымышленного? А зачем вам придумывать приятеля? Убежден, у вас настоящих масса. – Он закусил губу и нахмурился. – В смысле… Я хотел сказать – у вас наверняка много поклонников.

Его замешательство развеселило Чарли.

– Это длинная история, – ответила она.

– Извините. Как правило, я более учтив и сообразителен. – Энгилли скромно улыбнулся, и Чарли отметила, что парень тоже не новичок во флирте. Это хорошо – стеснительных она не жаловала.

– Хорошие рестораны поблизости есть? – громко спросила Оливия.

– Хм… Эдинбург недалеко, около часа езды. Но и у нас великолепный ресторан. Стеф готовит для всех наших гостей, кто предпочитает первоклассную домашнюю еду. Продукты только экологически чистые.

– Стеф – это кто? – поинтересовалась Чарли как можно безразличнее, несмотря на внезапную вспышку раздражения.

Грэхем послал ей ухмылку, дав понять, что уловил подтекст вопроса.

– Стеф – все в одном: повар, служанка, секретарь, администратор. Пашет как вол. Предана как псинка. Хотя сравнение оскорбительно для наших четвероногих друзей. – Он рассмеялся. – Нет, буду справедливым: Стеф – прелесть, если вы не против крестьянок. А я совсем пропал бы без нее. Меню вам принести? – Вопрос адресовался только Чарли.

– Было бы здорово. – Ей стало легко и весело, голова закружилась.

– Непременно загляните в бывший амбар и воспользуйтесь нашим спа. Недавно у нас появился и тепидарий. Лучшего места, чтобы расслабиться и побаловать себя, не найти.

Как только за ним закрылась дверь, Оливия заявила:

– Должна признать, все очень неплохо. Как-нибудь вместо сауны или санария выберу тепидарий.

Чарли была озадачена, но предпочла не выяснять смысл неведомых слов. Судя по обширным знаниям, ее сестричка не утруждала себя работой.

– А вот насчет стряпни этой Стеф я сомневаюсь. Стоит ли рисковать? Надо поскорее вооружиться телефоном заказа такси, – по крайней мере, если еда окажется мерзкой, мы сможем добраться до Эдинбурга раньше, чем ребра начнут выпирать.

Чарли вздохнула. Оливии понадобилась бы многомесячная голодовка, чтобы проступили ребра.

– Мезонин твой, полагаю? – Не дожидаясь ответа, Чарли забросила чемодан на другую кровать.

– Естественно. Иначе у меня будет чувство, что я сплю в гостиной. Сама спи в гостиной.

– Как только я устроюсь, гостиная превратится в мою спальню.

– Чем плохи двери, кто бы мне сказал? Чем плохи стены? Терпеть не могу открытую планировку. Полный бред. А вдруг ты будешь храпеть и не дашь мне нормально спать?

Чарли принялась распаковывать вещи. Какая жалость – не удалось по-человечески походить по магазинам, выбрать что-нибудь неожиданное и сексуальное. Она посмотрела в окно, на крутой, поросший деревьями противоположный берег речушки, что протекала у самого шале. Если отключить гундеж Оливии, тишина стояла бы поразительная. Никаких звуков – ни шума машин, ни общего делового гула города. Только птичий щебет. И воздух свежий, вкусный. Надо же, как им повезло с испанской катастрофой. Говорят, что ни делается, все к лучшему. Прежде Чарли считала это выражение абсурдом, обижающим любого человека, пережившего трагедию.

– Чарли! Мы все-таки классно отдохнем, а? Как считаешь? – раздался сверху необычно взволнованный голос Оливии.

Сестра валялась на кровати. Подняв голову, Чарли увидела ее голые пятки сквозь деревянные прутья ограждения. Среди многого прочего Оливия игнорировала и распаковку – слишком муторно. Просто использовала чемодан в качестве мини-комода.

– Конечно, – осторожно отозвалась Чарли, гадая, что за этим последует.

– Обещай, что не позволишь своему второму «я» под именем Ти-Секс[10] все испортить! Я так мечтала о неделе отдыха. Не хватало, чтобы отпуск пошел прахом из-за какого-нибудь мужика.

Секс-Тиранозавр. Чарли попыталась отмахнуться от обидных слов, но они уже поселились в мозгу. Неужели в глазах сестры она монстр, разнузданный сексуальный хищник?

– О ком речь? – процедила она. – Об Энгилли или Саймоне?

Оливия шумно вздохнула.

– Вопрос свидетельствует о серьезности проблемы.

– Иными словами, катавасия, – рявкнул инспектор Джайлз Пруст. – Я верно оценил ситуацию, Уотерхаус? Или у вас припасена иная оценка?