Солнечные узоры

Тогда же на смену деревенской манере украшения избы орнаментом, исполненным глухой глубинной резьбой, в провинциальных городах расцвел так называемый псевдорусский стиль, вернее, одна из его ветвей. Поначалу в своих лучших образцах этот стиль как бы отражал формы древнерусской архитектуры. Затем стало размножаться вычурное ажурное сплетение пропиловочной резьбы, заполнившее оконные обрамления. Потребительский угар на безвкусную орнаментику с избытком удовлетворялся образцами, запечатленными на оберточной бумаге широко распространенного мыла фирмы «Боккар».

Принарядить таким орнаментом фасады домов считалось модным и почетным. Поэтому чем большим достатком обладал хозяин дома, тем пышнее распускались на наличниках окон аляповатые узоры. Как здесь не вспомнить прекрасное стихотворение И. А. Бунина, написанное в 1891 году:

Они глумятся над тобою,

Они, о родина, корят

Тебя твоею простотою.

Убогим видом черных хат…

Так сын, спокойный и нахальный,

Стыдится матери своей —

Усталой, робкой и печальной

Средь городских его друзей,

Глядит с улыбкой состраданья

На ту, кто сотни верст брела

И для него, ко дню свиданья,

Последний грошик берегла.

Архитектура псевдорусского стиля, возникшая в провинциальных городах и заразившая село, явилась порождением новых, капиталистических отношений, привнесших в сельское строительство принципиально новые формы.

Нет, не ищите в тех постройках встроенных лавок, голбцев, воронцов и других нужных крестьянину, как сами стены и крыша над головой, атрибутов извечного бытия. Да и сами струганые стены исчезли под цветистыми обоями.

Зажиточная часть крестьянства безоговорочно приняла новый стиль. Дома строились добротные, на кирпичных фундаментах, крылись железом, реже дранкой, оттого и сохранились они, хотя и в небольшом количестве, до наших дней. В свое время К. Соловьев фиксировал среди крестьянских жилищ Дмитровского уезда срубы с самцовыми кровлями, с волоковыми и красными косящатыми окнами, с наличниками, украшенными глухой резьбой солнышек. Что из старины сохранилось ныне?

И мы пошли в путь. Стоит ли говорить, сколько на наших дорогах встретилось разочарований? Те, кто пойдет за нами, не будут повторять наших блужданий. Мы же не жалеем затраченного времени.

Километрах в тридцати на северо-восток от Дмитрова на левом высоком берегу Бели расположено село Ильино. Здесь нам сразу повезло. До Ильина мы только раз покидали автобус, чтобы осмотреть деревню Жестылево, подробно описанную К. Соловьевым, но в ней ничего примечательного для нас не оказалось. А в Ильине нам тут же указали на длинный сарай. Это и была бывшая водяная мельница. Мы взволнованно подошли к ней, глазами жадно ища главное. Где же колеса, когда-то весело пенившие речную воду? И когда нам сказали, что их давно уже нет, а до недавнего времени мельница работала на подведенном электричестве и теперь нет в ней нужды, стало опять грустно. Что ни говорите, а главное в мельнице или ее крылья, или водяные колеса. А это что же, бабочка без крыл!

Не так уж широка речка Дубна, но стремительная и полноводная, будто нарочно создана для байдарочников. Исчезли и на ее берегах водяные мельницы. По тихим омуткам, по остаткам от развалов замшелых бревен узнаешь их места.

Вспомнилось, как мы, путешествуя по Калининской области, все пытались увидеть живые мельницы. Как много ветряков сохранилось в Кашинском районе. Поистине то была мельничная сторона! Но и там ветряки, конечно, не махали крыльями. А знаете, очень трудно передать то чувство, настигающее, захватывающее вас, когда по полям на всхолмьях то слева, то справа возникают застывшие великаны. Они словно одухотворены. При взгляде на них едва ли останется спокойным сердце даже сухого человека, чей взор не простирается далее дел насущных. О, как мы тогда понимали рыцаря Печального образа, который воистину принял их за великанов и пришпорил Россинанта!

Вспомнилась нам и романтичная картина ветхой водяной мельницы в селе Городок. Давно уже не пробегала вода по выщербленному лотку. Давно уже иссохшееся колесо не вспенивало омуток. Да и омуток обмелел. Лишь лягушки звонко шлепались в бочаг, испугавшись наших шагов.

А где-то недалеко стрекотали моторы тракторов, где-то над нами в обозримом небе пролегал воздушный коридор лайнеров Аэрофлота, где-то конструкторы изобретали еще невиданные по мощности двигатели, а здесь окончило свою жизнь мельничное колесо — один из первых моторов человечества. Так не стоит ли поклониться ему и чуть посидеть в раздумье над омутком у отслужившей век кормилицы?..

Мы шли берегом Дубны, направляясь в село Всретьево. Мы знали, что там сохранился памятник плотницкого искусства, рубленный в 1778 году.