Солнечный дракон (СИ)

Меня передёрнуло, после чего разом ощутила своё побитое тело. Саднящей, горячей болью отозвались ладони и… лицо! Блин горелый! Прокатилась называется! Это ж на кого теперь похожа?! Интересно, Рыжий ещё жив? Из груди сам вырвался короткий крик, крик досады, запоздалого страха и боли. В плотный шуршащий шум в ушах оглушительно ворвались звуки с поляны. Отлично… теперь бы ещё глаза открыть, но мешала холодная влажная ткань.

— Очнулась, — прозвучал над головой голос Светлого. — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас…

Мокрого лица коснулся лесной ветерок. Сквозь веки пробивался красный свет. Полностью открыть глаза не получилось, что-то мешало. Рядом послышался нервный смешок Ильяра. Понятно… не стала сдерживать слёзы.

— У неё получилось отомстить, — прошептала, еле шевеля разбитыми губами. — Может теперь успокоится?

— Прости… — так же шёпотом ответил Светлый. — Не уберёг… не понял, насколько сильно полюбил тебя Рыжий.

— Не плачь, малышка, сейчас подлечим, — подмигнул мне Ильяр. — Помнишь, как водные драконы твоего брата быстро в порядок привели? Вот. Сделаем чёрную маску, боль и опухоль в один момент исчезнут. А в город можно вечером поехать, даже лучше будет.

Он взял мою ладонь, всю покрытую тонкими полосами порезов, и мазнул первой порцией чёрной массы из глиняного горшочка. От моего визга всполошились кони, бойцы повскакивали со своих мест, гудящей басом толпой начали успокаивать, уговаривать потерпеть чуть-чуть. Ильяр знал, что так будет, держал крепко, выдернуть руку не смогла. Светлый тоже держал, положив горячую ладонь на впадину между ключиц, а густой магический дурман быстро усыпил сознание.

Проснулась от сильного зуда, чесались ладони и лицо, особенно нос. А почесать не могла, кто-то держал руки, сложенные на груди. Сразу всё вспомнила. Мазь на лице стянула кожу, добавляя неприятные ощущения. Ладони и каждый пальчик забинтованы, даже пошевелить ими не получается. Но главное нет боли!

Лёгкий аромат лунного цветка пробивался сквозь древесный запах мази. Успокаивающий дурман продолжал действовать, но не усыплял. И всё же что-то настораживало, что-то было не так. Открыла глаза. Рядом сидел Светлый, задумчиво смотрящий в даль. Поразила тишина на поляне. Никого, только мы. Определённо что-то случилось!

— Где все? — спросила и Светлый вздрогнул.

— Общий сбор у короля, и нас будут ждать, — быстро ответил и после этого, растягивая слова, тихо ласково пробасил. — Как ты, чумазик?

На лице дракона сияла солнечная улыбка, волна обожания опьяняла. Улыбнуться в ответ не получилось, высохшая мазь превратилась в плотно прилипшую маску. А показывать большой палец отучила себя ещё у Михара. Светлый склонился надо мной, погладил по волосам, провёл пальцем по всей границе затвердевшей мази.

— Хорошо. Уже можно снимать, — подмигнул он и начал разбинтовывать мне руки. — Знаю, от этой мази все раны сильно чешутся, но трогать нельзя. И после, когда всё сниму, тоже нельзя. Чешется, значит заживает.

Когда открылась ткань наложенная прямо на мазь, Светлый осторожно потянул вдоль пореза. Боли не было, наоборот слегка саднящее чувство заглушало зуд. Высохшая чёрно-коричневая мазь трескалась, но оставалась на ткани и при этом легко отходила от кожи, не повредив ни одной ранки. Было странно видеть не кровавые подсохшие болячки, а уже яркие, красно-розовые шрамы, которые тоже хотелось почесать.

— Не переживай. Они скоро побледнеют и будут незаметны, — видя, как внимательно разглядываю руку, тихо сказал Светлый.

Я кивнула, посмотрела в тёмно-медовые глаза и утонула в ласковом золотом сиянии. Громкое тарахтение Белой помогло очнуться и закрыть глаза. Он специально? Или это особенность всех драконов? Помню, Швар при первой встрече тоже так делал. Взгляд влюблённого дракона опасная штука, не заметишь, как растаешь. Надо запомнить.

Светлый продолжил разбинтовывать вторую руку, а я стала подглядывать за ним из-под прикрытых век. С каким же напряжением он это делал! Большой, сильный, уверенный в себе воин сдерживал дыхание, чтобы унять дрожь в руках, перед очередным удалением присохшего бинта. Боялся причинить боль? Или боялся увидеть незажившую рану? Ждал и боялся моего крика?

Какой же он милый в этот момент! Дракоша опять громко затарахтела, уловив мои эмоции и соглашаясь. Боли не было, было огромное желание почесаться. Особенно страдал нос, которому, помимо зуда, доставались активные запахи, и почему-то усилился аромат Лунного цветка.

Сколько не крепилась, в конце концов дёрнулась и всё-таки чихнула. Звук получился сдавленный и тоненький. Но как же он напугал Светлого! Мгновение и оказалась прижатой к горячей груди с бешено бьющимся сердцем. В сознании слились вместе мощный поток магического дурмана и неповторимый, особый, притягательный запах дракона. А ещё шёпот, обжигающий ухо.

— Беляна, малышка… всё хорошо… надо выпить отвар Лунного цветка и боль больше не потревожит. Всё хорошо… слышишь?

Глава 26

Рыжий, Звезда и грязь