Солнечный страж (СИ)

Тэрон улетел в ту же ночь, сразу после того, как Велиор пришёл в себя. «В Солнечной страже Ольдена служит один из моих выпускников. Его имя Рик, он талантливый мистик и добрый человек, — сказал оборотень нам на прощание. — Быть может, он знает способ проникнуть в Железную крепость инквизиторов». Надежда вспыхнула в наших глазах, но после, по здравому рассуждению, мы решили, что шансы были призрачными. Несмотря на то, что Солнечная стража наряду с Инквизицией всё ещё считалась формально подразделением церкви Ксая, стражи всё-таки в первую очередь были пограничниками. А крепость Ордена Инквизиции располагалась в порядочном удалении от границ, на берегу озера Мелерн.

По правде сказать, мы с некромантом очень волновались. Магистр Тэрон упрекал Гаэласа в связи со мной и выражал опасения по поводу людей. Он не должен был упоминать меня в своих рассказах, какими бы хорошими друзьями не считал Солнечных стражей. И у меня сжималось сердце, когда я думала об этом. Я не хотела стать причиной конфликта в Пределе и Ничейном лесу.

Кроме помощи знакомых, другого способа проникнуть в тюрьму инквизиции не было — все телепорты в округе Железной крепости блокировались специальными заклинаниями, сама она была окружена святым кругом, а на стенах её день и ночь дежурили лучники и маги огня, готовые расстрелять или изжарить любого, кто посмеет приблизиться ближе, чем на несколько сотен метров. Таков был оплот генерала Гвинты, с которым когда-то мне довелось встретиться лицом к лицу в церкви города Вестена. Что бы он сказал, увидев меня сейчас? Всё то же самое: «Скверно, дитя».

На улице стоял трескучий мороз. Хранители едва успевали расчищать двор от сугробов снега, как метели приносили новые и новые снежные одеяла, что покрывали весь замок. Велиор освоился в замке и часто навещал жрецов в святилище Нииры, так, что мы уже начали думать, будто он положил глаз на Доннию. Иногда мы втроём — Велиор, юная жрица и я носились вокруг святилища наперегонки с волком Матсом, а потом пили горячий отвар из ягод и принимались соревноваться в заклинаниях. Я возвращалась к моему некроманту, он обнимал меня, отряхивал полушубок и нюхал мои волосы, пахнущие морозом. А зимнее солнце плыло за белыми облаками, незаметно поднимаясь с каждым днём выше и выше.

Какое-то время после путешествия в сумрак — две или три недели — мы проводили время перед сном в тихих разговорах или просто обнимались и целовали друг друга бережно и почти целомудренно, как будто позади у нас была целая жизнь, и страсть давно уже покинула нашу спальню. Гаэлас рассказывал мне о своей семье, более не закрываясь от меня и не проваливаясь в бездонную боль. Я слушала и перебирала его волосы, и думала о том, что мы всё сделали правильно. У его жены была светлая душа, и теперь она присоединилась к звёздам в чертогах Нииры. И снова я аккуратно вплетала в свои ласки маленькие порции магии и украдкой лечила его невидимые раны.

— Ты снова это делаешь, — сказал он, поймав меня за пальцы и притягивая к себе. — Кажется, глупец я, наконец-то понял, для чего.

— Мне это нравится, — попыталась оправдаться я, но эльф уже сгрёб меня в охапку и повалил на спину, разметав волосы.

— Ты хочешь, чтобы наши ночи были такими, как прежде… — прошептал он, целуя меня.

Как же я была недальновидна! Думая, что внутренне он всё ещё оплакивает потерю своей умершей жены, я и предположить не могла, что страсть покинула наши отношения потому, что мы отдали слишком много сил сумеречному миру. Гаэлас — когда путешествовал туманными тропами междумирья, а я — когда поддерживала портал.

— Хочу, да, — ответила я, раскрываясь ему, прижимая его к себе изо всех сил.

— А я, признаться, забыл проверить — все ли двери закрыты в галерее на случай, если Тэрон снова решит подглядывать за нами, — грустно усмехнувшись, сказал эльф.

Я невольно вспомнила тот неловкий момент и покраснела до самых ушей. Для эльфов, похоже, это не было чем-то неприличным — я видела, как юная парочка предавалась любовным утехам прямо на ступенях святилища Нииры.

— Ты ведь знаешь, что я стесняюсь, — прошептала я ему в губы, и он поцеловал меня по разу на каждое слово, поспешно избавляя от ночного платья.

— Помнишь о том, что ты видела в храме нашей богини? — вдруг спросил он, замирая. На его лице была странная мечтательная улыбка.

— Ох, — выдохнула я и мои щёки разве что не вспыхнули пламенем. — У эльфов нет никакого стыда!

— Сония, — он добрался прикосновениями губ до моего уха и прошептал. — Сегодня полная луна, и Ньир смотрит на нас широко открытыми глазами. Я прошу тебя… Давай пойдём туда и там…

— О, боги, — простонала я. — Но если кто-нибудь войдёт?.. Я умру от смущения!

— Нас никто не потревожит, — он обнимал меня всё крепче, и я чувствовала, как он страшно волнуется, что я откажусь.

— И там холодно, — попыталась образумить его я, но он уже завернул меня в покрывало и усадил на колени, тёмным пронзительным взглядом вымаливая моё согласие.

— Тебе не будет холодно, клянусь…