Солнечный змей (СИ)

- И не в одиночесстве, князь-воин, – незнакомец с татуированным лицом повернул руку ладонью вверх. – Мой повелитель, помня о заключённом союзе, направил меня сюда, как посланника – и я не осстанусь в стороне. Воины Великой Реки сильны и отважны, но тут недосстаточно будет людской отваги. Солнце и мрак, пусстота и излучение… Пуссть сражаются те силы, которые сражались всегда. Огненная сстена опоясала Нэйн – пусть же стена клубящегося праха оградит Реку с востока. От северных исстоков до устья я подниму хищные туманы. Они – самые зоркие сстражи, и страх им неведом. Даже армия Сскарсов не пройдёт сквозь такой барьер, не уменьшившись вдвое.

- Благодарю тебя, Синкер, – Астанен коснулся его руки. – Помощь Фарны для нас драгоценна. Чародеи Силитнэн и Йудан, если понадобится, помогут тебе.

- Не сстоит, повелитель, – покачал головой Синкер. – Это не сстоль сложно, чтобы собирать магов со всех окрестностей.

Фрисс покосился на Домейда. Наблюдатель пристально смотрел на посланца Фарны, и его глаза горели недобрым огнём. И всё-таки он молчал.

- У Реки ещё остались союзники, – склонил голову Астанен. – И в этом году, похоже, нам суждено вспомнить обо всех. Ты говоришь, властитель Шуна, что Тзангол радуется, разрушая союзы…

- Он рад любому разрушению, – тихо отозвался Ильюэ с бессильной яростью в голосе. – Любая вражда под лучами Кровавого Солнца – капля силы для Тзангола, кровь в любом бою льётся на его алтарь. Он рад, когда разрушается дружба и родство, когда все, лишаясь разума, рвут и пожирают друг друга и самих себя. Любой союз между смертными ему ненавистен.

- Что ж, ему будет что возненавидеть, – недобро усмехнулся Астанен. – Сегодня же мы начнём собирать посланников. Вы, Салафииль, Од, Эгдис и Фриссгейн, и Кесса, Чёрная Речница, – у вас я снова прошу помощи, не исключено, что в последний раз.

Он встал из-за стола. Слабое свечение церитов не могло развеять сумрак в зале, но даже в нём Фрисс видел, как осунулось лицо Астанена, и как неуверенно он держится на ногах. Сердце Речника болезненно сжалось. Даже в том году, покрытый язвами и измученный болью, Король не выглядел так, будто смотрит в лицо самому Владыке Мёртвых…

- Я рад, что вы откликнулись на мой призыв, и что вы все сейчас здесь, – Астанен говорил тихо, и все шорохи в зале немедленно смолкли. – Вы множество раз совершали невозможное, побеждали непобедимых и находили давно утерянное. Шестой год подряд Река не знает покоя. Возможно, этот год – последний для неё. Все вы видите, кто в этой зале, и слышите, о чём мы говорим. Снова за одним столом сели Некроманты и Маги Солнца, эльфы и воины Фарны. Снова Река заключает странные союзы. Сомнений уже нет – времена Короля-Речника вернулись, а значит, время Реки истекает. Я – двадцатый её Король, и на мне завершится эпоха. И я не хотел бы, чтобы она завершилась на выжженных берегах, над иссохшим руслом Реки. Будь я лучшим правителем, вам жилось бы спокойно… однако боги отметили меня невезением, и единственная моя удача – то, что вы, изыскатели Реки, пока ещё со мной. Снова я прошу вас о помощи. Реке нужны надёжные посланники в дальних землях. Лучших, чем вы, не найти.

- Ты же не думаешь, Астанен, что мы откажемся? – хмыкнул Салафииль, поднимаясь со скамьи. – Жаль, что не успел я довести до ума отряд Белых Речников, но, с другой стороны, лучше самая дальняя страна, чем это сборище неучей. Вернусь – доучу.

Он выразительно посмотрел на Кессу, она смущённо уставилась в пол.

- Я в твоём распоряжении, Король Астанен, – сказал Фрисс, сглотнув комок. – Я немногое понял о Кровавом Солнце… я слышал о том, как мы будем защищаться и укрывать беженцев – но никто не сказал о том, как мы намерены с этой тварью справиться. Если она сейчас терзает Кецань, собирается напасть на Нэйн, убивает йиннэн и сегонов… что же, мы будем ждать, пока она выжжет весь восток и спалит Лес?!

- Если всё, что я слышала, мне не почудилось – этот Тзангол лишнего дня не должен прожить! – Кесса сжала кулаки. – Тот, кто стравливает мирных существ и упивается кровью, омерзителен и заслуживает бесславной гибели. Властитель Ильюэ, как вышло, что воины Вегмийи – сильные, крылатые чародеи – не защитили Шун?

- Если ты хочешь сказать, благородная дева, что мы сдали Шун без боя и бежали в страхе… – Ильюэ нахмурился и тяжело поднялся со скамьи, Мэлор протянул к нему руку, призывая сесть и успокоиться.

- Мне кажется отчего-то, что Кровавое Солнце уже взошло над этой залой, – послышался из теней тихий задумчивый голос Йудана. – И если это так – настолько страшного врага у нас ещё не было.

Все невольно вздрогнули. Астанен тяжело вздохнул, возвращаясь за стол. Ильюэ медленно опустился обратно на скамью и пожал плечами.

- То, что Джаскар дожил до этой весны и сотворил то, что сотворил, – несомненное моё упущение, – угрюмо сказал он. – Да, я не защитил ни Шун, ни империю, ни Орин. Твои слова, Кесса Хурин Кеснек, горьки, но справедливы.

- Зря я это ляпнула, – виновато вздохнула Речница. – Это было жестоко. Не держи зла на нас, властитель Ильюэ.