Солнечный змей (СИ)

Это место он видел много раз – и наяву, и в тревожных видениях, и каждый раз оно было немного другим, но никогда не выглядело безопасным. Накренившиеся высоченные башни – в каждой могли бы поселиться жители любого из городов, и там не стало бы тесно – ещё возвышались над бесформенными грудами обломков, но сквозь дождь из пепла их трудно было разглядеть. На другой стороне тянулись к небу, раскинув пылающие «ветви», мачты-передатчики сарматской станции, и огромные тёмно-синие купола под ними просели и потрескались. Из трещин валил дым, и сочилось едва заметное белесое свечение. Фрисс зажмурился и сполз обратно за стену – глаза мигом заслезились.

«Станция… Взрыв… Прокляни меня Река!» – Речник, забыв обо всём, вылетел из-за стены на площадку, засыпанную обломками рилкара, и замер – где-то совсем рядом раздался негромкий скрежет, а за ним – знакомые голоса.

- Не поддаётся, – с досадой сказал сармат, и под его ногами захрустели осколки. – Застряло между рёбер – намертво. Прости, командир.

- Опять? – тяжело вздохнул второй. – Какие однообразные у него фантазии… Ничего, Кейденс. Пусть торчит.

«Гедимин?! Живой?!» – Речник тихо засмеялся, но тут же одёрнул себя и прислушался. В лабиринте перекошенных стен голоса дробились и перекатывались от обломка к обломку. Кажется, сарматы разговаривали вон за теми развалинами…

- Придётся досматривать эту галлюцинацию. По третьему разу, – снова вздохнул Гедимин. – Кейденс, ты тут с какой легендой?

- А-а, – что-то легко шлёпнуло по стене. – Судя по ощущениям, умираю от ожогов и лучевой болезни. Секунду…

Послышались тяжёлые шаги, что-то забулькало и захрипело.

- Э-эх, – сочувственно вздохнул Гедимин. – Знаю я эти ощущения. Садись, ни к чему стоять столбом.

Снова захрустели обломки.

- Ещё и скафандр приплавился к телу, – с досадой вздохнул Кейденс. – Дрянная легенда. Мне осталось ещё пол-Акена – или три четверти, если не повезёт.

- Значит, ты проснёшься первым, – отозвался Древний Сармат. – Сделай одолжение, разбуди меня. Я под куполом третьего блока, сразу у санпропускника.

Земля тяжело содрогнулась – раз, другой – раскалённый вихрь пролетел над головой Речника, дождь пепла стал гуще. Фрисс поднял взгляд и увидел над руинами высокий дымовой столб, расходящийся в вышине клубящимся облаком. Обломок, увлечённый вихрем, ударился в стену и пробил её насквозь, но Речник не чувствовал ветра и почти не чувствовал жара – только видел капли, выступившие на рилкаровых плитах.

- Что там показывают? – зашевелился Кейденс.

- Как обычно – взрыв безоболочников, – в голосе Древнего чувствовались усталость и досада. – И снова неправильно. Хочешь взглянуть на грибок?

- Опять грибок? – вздохнул Кейденс. – Хоть бы не повторялся… Гедимин, тебя хоть немного обожгло?

- Да как же, – сердито буркнул Древний. – Ничего не чувствую. Мне тут ещё висеть и висеть. Придётся досматривать до конца. Так… Знорки с дубьём, разбитый щит управления, взрывы разнообразные, разлёт стержней и колец… Ничего не пропустил?

- Не хватает только Фриссгейна с бластером, – невесело хмыкнул младший сармат. – Первые два раза он был.

- Кейденс, спал бы ты в шлеме! – тяжело вздохнул Гедимин. – Была охота смотреть всякий бред…

Речник протиснулся между покосившимися плитами и вылез в широкий коридор. Рыжие линии и завитки ещё виднелись на тёмно-синей стене, хоть и пошли пузырями, а частично стекли на пол. Сидящий на полу сармат в синем скафандре, клочками прикипевшем к телу, тяжело поднялся на ноги, опираясь на стену, и вывалился наружу, сгибаясь пополам.

- Вот и Фриссгейн, – бесстрастно заметил Гедимин, прижавшийся спиной к другой стене. Брони на нём не было – только тонкая чёрная плёнка скирлина, посечённая мелкими осколками. Древний стоял, сложив руки на груди, и спокойно рассматривал развалины – вторая стена не закрывала их от него, тем более не могла она спрятать высоченный дымовой столб, медленно тающий в белом небе.

- Гедимин! – выдохнул Речник и шагнул к Древнему. Он видел уже, почему сармат стоит неподвижно и не может отойти от стены. Из груди Гедимина, чуть ниже двух круглых шрамов под сердцем, торчал толстый металлический штырь. Крови на нём почти не было.

- Уран и торий, – буркнул сармат, прикрывая железку ладонью. – Фриссгейн, как ты сюда попал?

- Пришёл, – отмахнулся Речник, осторожно отодвигая ладонь Древнего и хватаясь за хвостовик штыря. – Потерпи, Гедимин, сейчас вытащу…

Железяка заскрежетала, но не поддалась и на волос. На губах сармата выступила чёрная пена, он сглотнул и смерил человека хмурым взглядом.

- Оставь, Фриссгейн. На две трети длины этот стержень в стене. Тебе не вытащить.

- Стержень?! – Речник охнул, отдёрнул руку и невольно попятился, едва не налетев на Кейденса. Оба сармата хмыкнули.

- Даже Фриссгейн знает, что это за стержни, – пробормотал Кейденс, усаживаясь на пол. – Это действительно он. Знорк, как тебя занесло в нашу галлюцинацию?