Солнце

«Ты меня дразнишь. Я говорила серьёзно, а ты дразнишься…»

«Нет! Поверь мне, не дразнюсь, жена. И я не единственный, кто так думает. Если бы ты могла видеть всех нас здесь — мы все просто стоим с разинутыми ртами и направляем тебе свет…»

«Он прав, — послала Кали. Благоговение переполнило её мысли, просачиваясь в меня шепотком её присутствия и живого света. — Это так прекрасно, Элисон! Это выглядит совершенно нереально. Я никогда в жизни не видела чего-то столь прекрасного».

«Я тоже, — послал Уйе. — Ты просто чудо, дочь. Истинное чудо».

Озадачившись этим, я посмотрела через свои структуры, пытаясь увидеть то, что видели они.

Всё, что различало моё зрение видящей — это поток света, текущий вниз и сквозь меня, а дальше мимо меня и в дверь. Я видела радужные цвета, чувствовала проблески присутствия, и не только от видящих, помогающих мне направлять свет. Я мельком видела далекие города, лица, людей и видящих.

Я даже видела лица и чувствовала присутствие армии над нашими головами, людей, которые ощущались смутно знакомыми по Риму и Дубаю.

Прежде чем я успела посмотреть с другой стороны на всё, что видели они, проступил разум и присутствие Тарси.

Её мысли и слова нарушили приподнятое настроение, которое я ощущала в других.

«Это прекрасно, — послала она, и её резкий разум соприкоснулся с моим. — Нет никаких сомнений в том, что ты, Мост, поистине чудо. К сожалению для нас — и для тебя, и для всей твоей чудесности — это не работает. Света всё равно недостаточно».

Я почувствовала, как остальные вокруг меня отреагировали на её слова.

«Ты уверена, что этого недостаточно? — послал Уйе. — Я прямо сейчас смотрю на дверь. И выглядит всё совершенно точно так, будто это работает, чёрт возьми. Структура двери меняется. Не только в плане света, но и физически. Похоже, она реально отвечает на прилив…»

«Она отвечает, — перебила Тарси, соглашаясь, и её разум оставался таким же острым. — Она каждый раз отвечает, брат Уйе. Хоть много мы света ей скармливаем, хоть мало, она реагирует. Но реакция нестабильна. Она не может поддержать саму себя, а для открытия двери нам нужно именно это. Я начинаю думать, что машины помогли Элисон открыть её хоть на долю секунды. Сейчас, как только мы слегка уменьшаем напряжение, структура меркнет. Если мы перестанем её питать, она за считанные секунды станет абсолютно статичной».

Чтобы доказать свою правоту, она убрала себя и свой свет из конструкции над дверью.

Я ощутила упадок энергии сразу же, как только подпитываемая ей часть оказалась отрезана.

Это было несильным, но только потому, что остальные продолжали делать свою работу.

«Видишь? — послала пожилая видящая. — Этого недостаточно».

«То есть, сейчас мы просто осушаем их бассейн света? — послала я, хмурясь в пространстве. — Мы осушаем всех этих людей впустую?»

Как только я послала это, я почувствовала, что остальные осознали то же самое.

Мы все как будто приняли решение одновременно.

Мы выпустили каналы света, отпустив их.

Свет надо мной испарился так быстро, что это порушило моё чувство равновесия, на мгновение ослепив меня, пока мой aleimi адаптировался к внезапному отсутствию груза и интенсивности над моей головой. Не будь я настолько напитана светом, я могла бы оказаться на полу пещеры.

А так всё моё тело ощущалось так, будто оно было сделано из расплавленного гранита и привязано к Земле стальными кабелями.

Моё физическое зрение адаптировалось, затем постепенно прояснилось.

Когда это случилось, я осознала, что смотрю на зазубренный и покрытый кристаллами раскол в стене пещеры — почти копию того, что мы нашли под Ватиканом, только без органической машины.