Солнце для мертвых глаз

Было уже за полночь, когда он вернулся домой. Тедди убрал дом, вымыл бокал Франсин, тарелки, из которых они ели, чашки, из которых пили, поставил бутылку с остатками вина в холодильник. Он отругал себя за то, что оставил шелк лежать бесформенной кучей на полу: это небрежность с его стороны, на нем могут образоваться складки, которые потом трудно будет разгладить. Тедди сложил ткань и повесил ее на перила.

Лежа в кровати, он думал о Франсин, вспоминал, как она сидела перед его зеркалом, укутанная в жесткий шелк, и ее отраженное лицо серьезно смотрело на реальное. Наверное, она самая красивая девушка на свете. Зрелище для больных глаз. Когда-то так выразился Альфред Ченс, и сейчас Тедди вдруг вспомнились эти слова. Однако тогда они относились к предмету, а не к человеку. Эта фраза означала, что при взгляде на красоту проходят боль и обида и становится лучше. От вида Франсин Тедди действительно становилось лучше, его глаза начинали болеть, когда он не мог смотреть на нее.

Тедди никогда не видел, чтобы кто-нибудь прикасался к Франсин. Нужны перемены, в его жизни и в ее, в том, как они вместе проводят время, в домах, где они живут. Первым делом Тедди хотел, чтобы Франсин постоянно была с ним. Причем одетая так, как желает он, а не в эти уродливые джинсы, голубую хлопчатобумажную рубашку и ботинки. Он задумался, но не об Элфетоне и джойденской школе, а о Густаве Климте[42] и тех женщинах, которых тот изображал в блестящих платьях из ламе[43]

с блестками или из бархата с мехами, с украшениями, которые тяжелыми нитями лежали вокруг шеи или украшали волосы. Тедди хотел бы одеть Франсин так же, как одну из женщин Климта, украсить ее ожерельями, браслетами и жемчужными колье. И жить с ней в каком-нибудь красивом доме, в подходящей для нее окружающей обстановке.

На этой мысли Тедди заснул и на следующее утро проснулся поздно. Встав, он стал подсчитывать, что осталось от аванса, полученного от миссис Трент, и тут вспомнил, что сегодня тот самый день. День, вернее, вечер, на который наметил это. Однако Тедди все равно досчитал деньги и обнаружил, что у него осталось около сотни фунтов.

Больше никто по объявлению не звонил, и он решил не размещать его заново. У него не было денег на рекламу – или, в данном случае, на то, чтобы снять свое объявление. «Эдсел», точнее, то, что Тедди за него получит, было его единственной надеждой. Наверняка за время, что прошло с момента покупки Кейтом машины, цены выросли. Возможно ли, чтобы сейчас он стоил десять тысяч фунтов?

Тедди наполнил ведро горячей водой, взял щетки, губки и тряпки и отправился в сад мыть машину. Найдж, который перестал ходить в офис и работал дома на компьютере, используя электронную почту и другие современные «примочки», высунулся из-за забора. Мегси рассказывала, что видела подружку Тедди и та самая настоящая красотка, и было бы здорово, если бы в следующий раз, когда она придет, сосед зашел вместе с ней к ним выпить по стаканчику. Тедди ответил, что возможно. Он рассчитывал, что Найдж скроется в доме, но тот не уходил. Из мастерской мистера Ченса, которую теперь называли «павильоном», было вынесено белое плетеное садовое кресло, и Найдж расположился в нем, наслаждаясь бабьим летом.

Тедди полировал лобовое стекло, когда стук во французское окно заставил его подпрыгнуть. В его комнате стояла бабушка в красной шляпе с конусообразной тульей и двумя тяжелыми хозяйственными сумками. Тедди дико раздражало, что у нее есть ключ, она пользовалась им с тех пор, как умерла Элейн. Насколько он знал, Агнес забрала его с мертвого тела матери, она была способна на такое. Он все пытался придумать, как бы забрать его у нее, но идеи в голову не приходили. Агнес открыла окно и вышла.

– Значит, Кейт еще не вернулся? – спросила она.

– Он не собирается возвращаться.

– Он наверняка захочет забрать свою машину. Интересно, на чем он ездит? Носится на своем мотоцикле, да?

– Нет, – раздался голос Найджа. – Он поручил Тедди продать его одному нашему знакомому.

– Кто просил тебя влезать в чужой разговор, – пробормотала себе под нос Агнес.

Но Тедди показалось, что она посмотрела на него с подозрением. Они вместе прошли в дом, и Агнес настояла на том, чтобы обойти его весь. Она восхищалась тем, как он украсил дом за то время, пока она не была здесь. Бабка взглянула на серебристо-серый шелк, висевший на перилах, и сказала, что ее приятельница Глэдис может сшить ему шторы в обмен на то, что Тедди покрасит ей садовый туалет.

В гостиной на подлокотнике кресла Агнес нашла черный волос целых сорок пять сантиметров длиной. Для человека за восемьдесят у нее было на удивление острое зрение.

– И кто же тут был?

– Моя знакомая, – ответил Тедди и, наслаждаясь тем, как звучат эти слова, повторил: – Моя знакомая.

Почему-то это вызвало у Агнес бурный смех.

– Ты катаешь ее в этой машине, да?

– Завтра я отгоню ее Кейту в Лифук, – холодно сообщил Тедди.