Был ещё один вариант-отклонение: Берни. Он упивался собой и взирал на остальных с пьедестала: куда им без него. Завышенная самооценка, коммуникабельность, неконфликтность, но при этом неспособность к конструктивной обратной связи, плюс высокий профессионализм и потрясающая интуиция. Что с этим делать, ведь если изменить одно, изменятся и другие… Сущность размышляла, а Берни чувствовал, как в нём вспыхивают и гаснут «варианты». Его одолевали сомнения: прав ли он, возвысив себя над остальными из-за профессиональных качеств. Прав ли он, насмехаясь над чужими чувствами, понижая рейтинг других ироничными высказываниями. Далека ли ирония от сарказма и где проходит граница… Берни не мог понять, почему он об этом думает, и не мог отделаться от навязанных ему мыслей.
Интересно, к какому выводу пришла бы Сущность, если бы смогла пообщаться с оставшимися на «Сайпане» дежурными по этажу, как схохмил Петюня. Неутомимая четвёрка (врач, защитник, пилот и механик) резалась в преферанс в кают-гостиной, поскольку плавать в бассейне им надоело, а экскурсанты, по выражению Бэргена, вернутся ещё не скоро. Свою долю они получат наравне с остальными, как значится в договоре. «Таки почему не попользоваться моментом?»
Часть 19. Прощание
Инопланетян – взрослых и детей – с ювелирной осторожностью перенесли к центральному люку и подняли наверх. Два планетарных катера и три вездехода курсировали между чужим звездолётом и «Сайпаном», перевозя контейнеры с бесценным грузом.
Всех охватила эйфория: их ждёт огромное вознаграждение, поскольку всё найденное в космосе, по неписаному закону, принадлежало «Flying Star», в данном конкретном случае Волокушину и экипажу «Сайпана». (
Навигационные карты с незнакомыми созвездиями чужой галактики, вплавленные в рамки из неизвестного на земле металла, вырезали вместе с куском стены (снять не получилось). Светящиеся голубым тусклым светом стеклянные сферы (вещество не было стеклом, но другого названия они не придумали, некогда было придумывать) вырезали из гнёзд, попутно удивившись, что они были ввёрнуты в фиолетовую густую массу наподобие земных допотопных ламп накаливания, ввёртываемых в патрон.
Масса чавкнула, неохотно выпуская «лампы», и медленно потянулась за ними. По ней полоснули лазером, и она зашипела обиженно, но «лампы» не отпустила, держала цепко, и их пришлось оставить. Отрезать кусочек фиолетового теста тоже не получилось: оно прожигало титанопластовые перчатки, раскаляло докрасна танлитовые рукавицы и непостижимым образом обездвижило робота, выкачав энергию из батарей. Робота пришлось бросить: начинка расплавилась (при неповреждённом корпусе, что было невероятным, однако же было).
Неизвестные приборы выдирали из панелей, выжигали, высверливали, выворачивали. «Картины» с неземными пейзажами, которые медленно текли, если их перевернуть (пейзаж становился иным), срезали со стен магнитными ножами. Мелкие предметы неизвестного назначения, напоминавшие детские игрушки, подбирали на ходу, совали в ранцы, дома разберёмся. И бежали дальше, загнанно дыша и хватая всё подряд, всё, что удавалось отпилить, отодрать, выломать.
Ярость клокотала внутри, рвалась наружу, но… Гуманоиды обещали похоронить тех, кем она была раньше, и если у них принято хоронить в ящиках, она не станет возражать, лишь бы грунт был крепким. Вечным. Скалы! Они перевозят их к скалам! Они изуродовали звездолёт, осквернили память погибших, забрали даже детские игрушки… Наверное, хотят положить их в могилы детей. Странная традиция.
Мэзы обретут свой последний дом в скалах планеты. А через несколько тысяч лет третья луна Аква Марины столкнётся с астероидом, мчащимся к Эльгомайзе из космических глубин, сорвётся с орбиты и упадёт на пустошь. Здесь будет дно океана. Вот почему мэзов нужно похоронить в скалах, всех. Но… зачем они грузят контейнеры в звездолёт?
***