Солнце моё, взгляни на меня... (СИ)

Светиславыч ушёл за корой. Я лёг, положил холодную тряпку на лоб. Начинало знобить, было одновременно холодно и жарко. Даря укутала меня каким-то армяком и осталась сидеть рядом, обняв коленки. За столом сидел Ждан и перебирал патроны из стрелецкого пояса. Я заметил, что девочка смотрит на него со смесью страха и... отвращения что-ли? А ведь и на Вторака она вчера так же смотрела, я вспомнил. Только на Светиславыча она смотрела более-менее спокойно да на Милу, но та - девушка. Оно и понятно, ей теперь все мужчины противны и страшны, после того лысого. Вот же Чернобогово семя! Если бы можно было ту тварь сто раз убить, то сто раз и убил бы! Да! Отправил бы за Калинов Мост, потом снова и снова! Туда, к Ящеру! Вон его зубастая морда как злобно скалится, требуя себе пищи из душ! Нет! Не хочу туда! Не сейчас! Дарина!! Я вздрогнул и пришёл в себя. Кажется впал в забытьё. А это Даря тормошила меня за плечо, а Мила протягивала кружку с горячим отваром. Я дрожащей рукой взял снадобье, пригубил. Какая горечь! Но надо пить. Другого ничего нет. Кое-как допил и без сил опустился на топчан. Даря снова меня закутала. Я велел ей отсесть от меня чтобы не заразиться, но она только помотала головой. Вся в мать. Тётя Света тоже упрямая была. Но надо же было расклеиться в самое неподходящее время.

-Светиславыч.

-Чего, Вова.

-Как теперь с караулом быть?

-Не переживай ты, урядник. Ждан вместо тебя покараулит.

-Это... Дай ему мой самострел. Покажи - что там, да как. От меня сейчас всё равно толку как от бревна.

-Ладно. Спи давай.

И я с чистой совестью уснул. Не даром в старину говорили, что когда человека лихорадит - это бесы стараются из него душу вынуть да за Калинов Мост утащить. Мне снились то кошмары, то что-то непонятно-тоскливое. Иногда я просыпался, чувствуя что одежда вся промокла от пота, напряжённо вслушивался в сумрак избушки. Милана рассказывала Дарине о своей гимназической жизни, Светиславыч неразборчиво шушукался с Втораком. Я снова засыпал, вернее проваливался в расщелину между сном и явью. Иногда приходили видения из недавнего прошлого. Как-то пришёл Тянь. Он был таким же, как в тот день, когда его привёл ко мне в команду наш эскадронный командир - худой бледный парень с раскосым, доброжелательным лицом, который улыбался стеснительно, как девушка на первой вечеринке. Серая роба бронеходчика сидела на нём как-то нескладно, чужеродно. Хоть он и был почти мой ровесник, но я был старше его на целых два месяца войны и три полевых боя. Я тогда даже не стал спрашивать его о причине поступления в войско - едва присыпанные мелкие рвы с десятками тел сяньюней стояли перед глазами. Мы быстро подружились, хотя я и не панибратствовал. Просто мы разделяли время личного общения и служебного. Четыре месяца мы дрались бок о бок. Он был прекрасным наводчиком. Имея за плечами лишь ускоренные занятия в полевой рекрутской части, тем не менее у него здорово получалось подгадать миг для выстрела и это было залогом нашей удачливости. Именно благодаря способностям Тяня на нашем счету было три маньчжурских бронехода и пять бронемашин ещё до того, последнего боя. И вот Тянь впервые после смерти приснился мне. Он полупрозрачной тенью вошёл в избушку мимо не видящих его людей, сел на край топчана:

-Заболел, начальник?

-Ага. Простыл что-то.. Пинг.

-Да ничего, начальник. Ты не виноват ни в чём. Это мой выбор. Мой, собственый. Если сможешь - навести моих стариков и родню? Я не успел им...

-Обещаю, Пинг. Обязательно навещу. Надсыл я помню, ты как-то говорил.

-Благодарю, начальник. Прощай.

Тянь поднялся и вышел через закрытую дверь, помахав рукой на прощанье. И хоть краем разума я понимал, что это всё мой горячечный бред, но мне сделалось невыносимо тоскливо. Так невыносимо, что я всхлипнул и проснулся. Дарина озабоченно трогала мой мокрый лоб. Она что - так тут рядом и сидит всё это время?

-Даря. Ты хоть кушаешь?

Девочка покивала. Опять молчит. Ладно хоть вроде спокойна. В сумраке я разглядел сидящую возле печки Милану, смотрящую на огонь в печке через щели между дверцей топки и проёмом. Хотел позвать её, но передумал. Моё дело сейчас - как можно скорее выздороветь. Хотелось пить:

-Даря, дай водички.