Солнце на потолке

– Ты гений! – прошептала она по-русски.

Я думал, сильнее моя жизнь уже не может измениться. Но я ошибался. Моя физическая подготовка оставляла желать лучшего. Хоть я и делал зарядку каждое утро – сила привычки – но она была не самой утомительной, честное слово. И уже вечером в саду появился велотренажёр и беговая дорожка. Я засел за учебники. Конечно, нам с Эмико должно быть значительно проще, ведь мы эту ракету чуть ли не по винтикам собирали, но всё-таки знаний никогда не бывает много. Я вновь вернулся к изучению английского, ведь экипаж должен был набраться международный.

Первым этапом отбора стало онлайн-тестирование. Надо сказать, оно было совсем несложным, однако это был только первый шаг. После успешного его прохождения мне прислали кучу каких-то учебников по ракетостроению, которые я читал, ещё обучаясь в университете. Параллельно со всем этим ко мне домой прислали медицинского робота, который осмотрел всё моё тело, взял множество анализов, просканировал со всех сторон и, довольный, удалился.

– А вдруг у меня что-нибудь не то найдут? – паниковал я в разговоре с Эмико.

– Абсолютно здоровых не бывает, есть не дообследованные, – отвечала она старинной мудростью. – К тому же, ты же инженер! Кого, как не инженеров, им брать? Разве что учёных-биологов, которые будут ставить свои эксперименты. Не волнуйся, всё будет в порядке.

К моему удивлению, анализы не выявили у меня смертельного заболевания, и я оказался годен к прохождению следующего этапа. А он был уже несколько сложнее. Мне предстояло пройти ещё одно тестирование. Сложность тут была не столько в материале, который мне нужно было знать, сколько в самом процессе сдачи. Я должен был писать на включённую камеру компьютера, позади себя разместить ещё одну, которая бы показывала меня со спины, по первому же требованию организаторов я должен был вскакивать с места и показывать с помощью этой камеры свою комнату, мол, нет ли у меня нигде шпаргалок. Я думал, я уже вышел из школьного возраста, когда главным лозунгом сдачи экзамена было: «Цель оправдывает средства». Вот тогда я действительно придумывал гениальные устройства, которые обнаружить было практически невозможно. До сих пор задаюсь вопросом, почему мне это было гораздо проще, чем просто выучить предмет.

Никогда теперь, наверное, не забуду, как я открывал письмо с результатами, пришедшее на электронную почту. «Поздравляем! – гласило письмо. – Вы прошли отборочное тестирование, – куча официального текста, – и набрали 27 баллов из 207». У меня текст запрыгал перед глазами, прошиб холодный пот. Я зажмурился, взял себя в руки (я уже давно пытался в себе тренировать хладнокровие, но получалось слабо) и перечитал письмо. 207 баллов! Да, пора учиться контролировать своё волнение, иначе меня точно никуда не возьмут. Интересно, кто додумался максимальный балл сделать некруглым числом?

Я тут же набрал номер Эмико, чтобы поделиться радостной новостью.

– Ну, у меня немного поменьше, но тоже неплохо, – ответила она по-английски. Мы стали общаться на английском, чтобы дополнительно практиковаться.

Наконец мне пришло письмо, в котором сообщалось, что организаторы отбора приглашают меня на очный этап. Да, да! Именно очный. Я несколько раз перечитал его, чтобы понять, что меня всё-таки ждёт. На какой-то базе под Москвой, сохранившейся с тех времён, когда люди ещё летали на орбиту, до того, как их полностью заменили дистанционно управляемые роботы.

Это был удивительный день. С самого утра я заскочил к Наде, чтобы попрощаться и сказать, что я понятия не имею, когда вернусь.

– Жаль, – сказала она, – я буду скучать.

– Мы можем созваниваться, связываться.

– Мы же уже прекрасно поняли, что это совсем не то.

– Я надеюсь, я ещё вернусь сюда перед окончательным отъездом, и мы сможем попрощаться.

Накануне мне прислали странный свёрток. Развернув его, я обнаружил деловой костюм, наподобие тех, в которых мужчины когда-то ходили на важные мероприятия. Примерив его, я понял, что мне в нём как-то неуютно и тесновато. Ну конечно, все же давно привыкли жить чуть ли не в халатах, подобно Обломову. Пора отвыкать от домашней одежды, ведь в марсианской колонии наверняка мы будем носить какие-то специальные комбинезоны или что-то в этом роде. Я ещё молчу про скафандр, в котором толком не повернёшься. Хотя кто знает, какие сейчас разработки. Этой сферой я как-то не интересовался.

Через полчаса после того, как я вернулся от Нади, мне пришло уведомление, что робот-проводник ожидает меня за дверью. Почему было просто не воспользоваться звонком?

– Пожалуйста, следуйте за мной, – выдал проводник.

– Хоть бы поздоровался, – сказал я. Робот не ответил. Похоже, его единственная функция – проводить меня до места.

Меня вдруг охватило невероятное волнение. Робот направился к выходу из блока, к двери, которая отделяла всех нас от улицы, от свободы. Я впервые покину это здание, я впервые увижу то, что сокрыто от всех этих людей. Я даже настоящее солнце увижу впервые.

– Пожалуйста, проследуйте за мной, – выдал робот, уставший ждать.

– Да иду я, иду.