Солнцеворот желаний

Раздался лязг сорванных петель – дверь пала. Никлос остался стоять на месте, наблюдая, как нориус стирает защиту от колдовства. Он хотел бы что-то почувствовать, но перед глазами стояло ее лицо. Большие карие глаза, с надеждой глядящие на него. Он украл мечту, и теперь ее не стало.

Переступив через поваленную решетку, наружу спокойно и с некоторой торжественностью вышел вечный. Он остановился, глубоко вдохнув первый глоток свободы, и улыбнулся кончиками губ, довольно щурясь и приглядываясь к человеку, замершему на границе между светом из камеры и тьмой подземного хода.

Страшные раны на лице и теле короля совсем не смутили Ктуула, хоть он и испытал легкой укол досады – его ученик не должен был пострадать. Однако с этим можно работать. И учитель уже начал вплетать случившееся в свой идеальный план, понимая, что уродство только украсит этого эмоционально нестабильного мужчину.

Все шло именно так, как и должно было. Его Клос ломался на правильные кусочки, из которых соберется прекрасный вечный бог, его компаньон и друг. Разрозненный рой мыслей упорядочится, мужчина станет абсолютной чужд желаниям смертных и окончательно переродится. А пока нужно лишь правильно подталкивать. Направлять и подсказывать. Деликатно и очень осторожно.

Именно таким шагом он и направился к своему ученику. С именно такими словами обратился к нему, обнимая и прижимая к груди, когда тот сорвался, рассказывая, чем обернулся их план.

– Я убил Ниркеса. Он посмел тронуть ее, – прошептал Ник, а Ктуул равнодушно пожал плечами. Морвиусы для него всегда были расходным материалом. Пешками для достижения целей. Другое дело Селеста и Никлос. Они нужны были оба. Хоть и по разным причинам.

– Забудь о нем. За свое предательство парень получил по заслугам, – ответил вечный, похлопав короля по плечу.

Глядя в бесцветные белые глаза, он увидел в них отражение силы морского дракола и про себя поразился, насколько точно удалось предсказать поведение Агондария. Спрут не мог не попытаться захватить старого бога, используя первоначальную тварь. А предугадать, что на пути встанет Ник, было проще простого. То, что монстр обжег его, стало лишь досадным побочным эффектом. Главное, что внутри Никлоса теперь есть частица бесконечности.

– Как мне вернуть Селесту? – шепчет ученик, с мольбой глядя на учителя. И тот улыбается, кивая ему в ответ.

– Мой ученик, драгоценный Клос, я знаю, как можно спасти твою возлюбленную и вернуть ее в мир живых. Но будь готов пойти опасной дорогой, ведь тебе предстоит отыскать в мире грез того, кто создал ше́лки. А это не так просто… – заговорил Ктуул, обхватывая Ника за плечи и уводя по коридору в сторону от камеры. – Я объясню и покажу, что и как нужно делать. Но сначала давай приведем тебя в порядок, и ты подробно расскажешь, что и как произошло.

Глава 25

Бесконечность грез

Никлос

Грезы, что скрываются во тьме бесконечных сновидений, не похожи ни на что из реальности. Это отражение самого потаенного кошмара, упакованного в оболочку сокровенного желания. Нет ничего более коварного и пугающего, чем исполнение мечты. Когда оказываешься в ловушке идеальной фантазии, финал которой обречен на излом, чтобы собраться из фрагментов в новую идею.

Вот на что похож мир грез, куда угодили старые боги. Сделка с Каргом и Клэрией подразумевала исполнение желаний. Они обещали, что этот мир способен подарить вечным все то, о чем те мечтают. И драконы не лгали. Просто утаили остальное.

У каждого есть своя греза. Даже у богов. Понятие совершенства неприменимо к так называемому разуму, который не может не стремиться к бо́льшему. С одной стороны – это дар осознания реальности и фантазий. С другой – проклятие для тех, кто утратил смертность, а значит, застрял в одной форме, вынужденный бесконечно испытывать свое воображение в попытках найти то, чего не хватает несовершенству.

Те, кто решил эту логическую задачку, всегда утрачивают привычную разумность, превращаясь в нечто иное. С другой системой координат, недоступной обычному уму. Поэтому Ктуул и его так называемая семья искали иной способ удовлетворения тоски и жажды чего-то невозможного.

Предложение Клэрии показалось заманчивым. А условия Сделки – приемлемыми. Вечные не подозревали, что Карги будут готовы обречь себя на муки перерождения ради того, чтобы отправить богов в ловушку бесконечных, лишающих надежды грез.

Условием чистоты Сделки стало проклятие, заключившее душу Карга в бесконечный цикл перерождения, где он раз за разом убивал свою любимую. Конечно, спустя столетия, когда границы клеток сновидений расшатались стараниями вечных, выяснилось, что Клэрия пыталась избежать проклятия, спрятав свою душу и отделив ее от ариуса. Она улизнула, но Каргу это не удалось. И вместо того, чтобы влюбляться в Клэрию, он влюблялся в носителей ариуса.