Соло

Много этих впервые было за это эту ночь.

***

Утро началось в десять, когда Стасу позвонили по каким-то вопросам из клуба. Спросонья он выглядел невероятно милым, а его пониженный голос, напоминающий абоненту, что он накануне предупредил, что приедет в клуб не раньше вечера, примешивал негу к неохотно отступающему от меня сну.

Придвинулась ближе к нему, лежащему на спине и зарылась лицом в плечо. Он, завершая разговор, приподнялся на локте, разворачивая корпус для того чтобы закатилась под него, но я отодвинулась. Отложив телефон, повернулся на бок, ко мне лицом и, подперев голову кулаком, протянув руку, чтобы кончиками пальцев медленно, поверхностно повести по моему плечу ниже, с интересом наблюдая за этим и все еще низким голосом, с легкой хрипотцой произнес:

— С утра надо заряжаться хорошим настроением…

— Я не люблю секс по утрам, — вяло улыбнулась, выше натянув одеяло, которое Стас почти сдвинул с груди и протестующе спрятав лицо в подушку. Но охотно нежась в его руках, почти сразу притянувших меня к себе на грудь.

— Вообще-то, я имел в виду анекдоты, — с усмешкой целуя меня в висок возразил он и рассказал парочку.

Подавил смех, глядя на меня спросонья и из-за саднящего горла рассмеявшуюся бассбустедом, и очень этого смутившуюся. Боже, да когда прекратиться это бесконечная череда позора… Почему моя внутренняя принцесса впадает в летаргию, когда он рядом?.. А, да, потому что это принцесса в платье в горох, скалящаяся и выпучивающая глаза, ибо ей похер на общий вайб, она фея веселья. Феячит от души себя не жалея.

Памятуя о моем забитом пустотой холодильнике, сказал, что знает отличное место, где можно позавтракать. Я, стараясь на него не смотреть, дала согласие и он ушел в душ. Парад позора был продолжен, когда я взяла мобильный, чтобы посмотреть время и ужаснулась, потому что экран погас и я увидела свое отражение в нем. Ужаснулась, и восхитилась Стасом, эрекцию которого не смог остановить потрепанный, отекший монгол, проснувшийся рядом с ним и смеющийся на таких частотах, что не всякому сабвуферу доступны. Эксклюзив, мать его…

Метнувшись со скоростью реактивного истребителя на кухню, стиснув зубы и призвав всю свою мужественность, умыла лицо ледяной водой. Едва не с размаху налепив патчи под опухшие и красные окуляры, с отчаянием пыталась совладать со своими волосами, которые определенно побывали в контакте с высоковольтным напряжением пока я спала, причем что-то там интересное происходило, в этом контакте, потому что по всей голове то примято, то стоит так же как член Стаса — несмотря ни на что твердо, уверенно, непоколебимо и вызывая множество эмоций. Особо это все не помогло, конечно, но нетоварный вид уже не был таким катастрофическим.

Стас вернулся из душа, когда я уже полностью проснулась, но запихнув под подушку патчи, старательно делала вид, что даже пальцем не шевелила и моя трансформация это исключительно природный дар.

Если и заметил, то тактично не показал. Протестующе бросила в него пультом от плазмы, когда он деловито, усевшись на мои ноги спиной ко мне, начал щекотать мои ступни.

Добившись истеричного визга от меня, бесполезно брыкающейся и пытающейся его спихнуть с себя, спокойно так поинтересовался:

— Ничего не понимаю, что ты хочешь?

— Пощады! — отчаянно взмолилась я, и мне тут же ее даровали, с довольным выражением лица плюхнувшись рядом на постель.

Мстительно ущипнув его за сосок и получив в ответ шлепок по ягодице, переходящий в то, что Стас, заключивший, что я достаточно взбодрилась, почти подмял меня под себя, я снова выразила протест. Он был прав, утро у меня действительно бодрым вышло, но сейчас причина отказа была иная: он-то в душе уже был и от него приятно пахло гелем и зубной пастой, а вот у меня таких преимуществ не было.

Стас не без досады выпустил меня из постели, с которой я соскреблась с кряхтеньем. Когда паника и прочие выраженные эмоции отпустили мой осоловевший мозг, он запоздало напомнил, что траблы с телом не только в его непрезентабельности. Такое ощущение, что меня вчера зверски избили, только мне это столько радости доставило, что с болезненностью смиряешься. Пообещав Стасу действовать оперативно, супротив этого вразвалочку, на болящих ногах поплелась в ванную. Душ воскресил не до конца, но все же помог.

Занимаясь гигиеной полости саднящего рта, я раздумывала над соблазнительной мыслью написать Абрамовой, что наш очередной девичий обед сегодня пропущу, у меня свое горячее есть. Но все-таки передумала. И слава богу.

Затянув узел полотенца на груди, покинула ванную. Чтобы охуеть.

Стас обувался на пороге и головы на меня не поднял. Спокойно выпрямился, потянувшись за своим тренчем к вешалке. Оперлась плечом о стену, наблюдая загадочную картину, произнесла:

— Мы вроде позавтракать собирались.

— Без меня. — Ровно, без капли эмоций, накидывая тренч на плечи и даже взгляда на меня не обращая.