Соломея и Кудеяр

Другой отряд состоял всего из пяти всадников – двух одетых в бобровые шубы князей, несущих на руках по соколу в кожаном колпачке, двух сокольничих в легких коротких зипунах, подбитых горностаем, и лесничего в овчинном тулупе, под которым скрывалась вышитая белой шелковой нитью черная ферязь из дорогого индийского сукна.

В княжеской свите даже простые лесники имели боярское звание и богатый удел для кормления.

Андрей и Василий Ивановичи были братьями. Однако, известное дело, Каин с Авелем тоже от одного отца и из одного лона вышли. Одного из них это не спасло от смерти, а другого – от тяжкого греха, и потому рынды постоянно находились настороже, полагаясь лишь на то, что оружия ни у князя Старицкого, ни у слуг его при себе не имелось. Великий же князь саблей дорогой, по персидскому обычаю кованной, опоясался.

Но несмотря на опасность, приблизиться телохранители права не имели. Ибо разговор меж князьями предполагался семейный, для чужих ушей не предназначенный. И хочешь не хочешь – скачи в стороне, держа глаза открытыми и уши на макушке, тискай потной ладонью ратовище рогатины да уповай на милость богов, что беды с государем не попустят.

Лесник привстал на стременах, вскинул руку, оглянулся.

– Давай, брат, – снисходительно кивнул Василий Иванович.

Князь Старицкий снял колпачок с головы своего бело-черного сокола, подбросил его в воздух. Птица с готовностью раскинула крылья, стала набирать высоту. Лесник послал лошадь вперед, наезжая ее грудью на прибрежный кустарник, вокруг которого виднелся пух и изрядно мелкого помета. Из переплетения ветвей вверх взметнулись стаей белые куропатки. Сокол сложил крылья, рухнул на спину одной из них. Когтистые когти впились в жертву – и огромные крылья тут же распахнулись. Удар клюва, плавное приземление – и птица принялась терзать добычу.

Охотники подъехали ближе – сокольничий спешился, осторожно забрал куропатку, надел соколу колпак и передал его князю. Братья поехали дальше.

Лесник обернулся.

Василий Иванович снял колпачок со своего крупного темно-коричневого кречета, подбросил вверх.

Крылатый хищник взмыл в высоту, поравнялся с макушкой березы, сделал над ней круг.

– Х-х-ха! – пришпоренный скакун лесника сделал скачок вперед, и из-под копыт его вырвался заяц-беляк, молниеносно устремился к реке.

Кречет заложил вираж, заскользил к нему, выставил лапы…

Косой метнулся в сторону – и кречет, цапанув когтями воздух, снова начал подниматься, тяжело рубя крыльями воздух.

– Промахнулся! – разочарованно выдохнули все, но тут вдруг птица довернула, цапнула жертву за спину, резко приподнялась, отпустила. Заяц, грохнувшись с двухсаженной высоты, закувыркался по снегу, а кречет поджал крылья, спикировал, ударил клювом… – Взял!

Охотники перешли на рысь, дабы победитель не успел очень уж растерзать тушку. Косой переместился в сумку для добычи, кречет – на руку Великому князю.

– Ты писал, Андрей, вы с Юрой перемолвиться о покое и согласии желаете, – зевнул государь. – И где же он?

– Не серчай, брат, – пригладил бороду князь Старицкий. – Тайных умыслов у нас нет. Ну, опаздывает он. Сие в жизни бывает. Отдохни, брат, от дел и помыслов государевых. Воздухом подыши, зверя возьми, вина со мною выпей. Забудем распри, брат! Давай вернем годы наши детские, когда друг за друга горой стояли!

Лесник поднял руку. Андрей Иванович снял с сокола колпачок – и вскоре сумка птичника пополнилась еще на одну куропатку. Великий князь вздохнул. Князь Старицкий, поглаживая своего сокола по спине, поморщился:

– Да, не задалась сегодня охота… А хочешь, кабана завтра загоним?

Скачущие в стороне телохранители шумно спустились в пологую низину, затрещал под копытами подмытый весенний лед. Как вдруг – из низины, часто хлопая крыльями, устремилась в синеву большущая птица.

– Цапля!!! – воскликнул Андрей Иванович, а его брат в этот самый миг уже подбрасывал вверх тяжелого кречета, освобожденного от колпачка. Князь Старицкий ругнулся, освободил своего сокола и тоже толкнул в сторону добычи.

Три птицы стремительно набирали высоту, медленно сближаясь. Кречет, конечно, оказался возле добычи первым, метнулся к цапле, выставив перед собой когти, – но та вдруг резко и быстро ударила в его сторону клювом. Хищник увернулся, пошел в новую атаку – и опять вынужденно шарахнулся от острого и быстрого, как татарская пика, клюва.

Сокол за это время благополучно набрал высоту, сложил крылья, рухнул на жертву…

Цапля еле заметно качнулась, быстро поджала и снова распрямила крыло – и черно-белый стремительный комок провалился почти на десять саженей под нее.

– Промахнулся! – ругнулся Андрей Иванович.

Кречет, тоже слегка поднявшийся над дичью, устремился к ней – и в этот раз стремительный клюв выбил у него у основания крыла не меньше горсти пуха и перьев. Цапля отвернула, взмахнула длинными лапами – и ее темно-коричневый враг закувыркался в воздухе.

– Проклятье! – громко ругнулся Великий князь.