СОМАЛИ: бесконечность войны

В октябре 1990 года Барре представил новую конституцию, многопартийные выборы были назначены на февраль следующего года. Барре сместил своего сына с поста главнокомандующего и назначил своего зятя генерала Сайда Херси «Моргана», сделав его также министром обороны. Многие политики рассматривали его как возможного преемника Барре[78]. Однако генерал «Морган» уже был не в силах что-либо изменить. Линии фронта больше не существовало. На севере дезорганизованные правительственные войска оставили полуразрушенные Харгейсу, Бурао и порт Бербера. За два года боев на севере погибло от 50 до 60 тысяч человек из кланов исаак[79].

В конце декабря отряды ОСК вошли в Могадишо, чтобы помочь милиции родственных кланов. Сиад Барре приказал провести тотальную зачистку столицы[80]. Начались уличные бои, но армия и спецслужбы уже были окончательно разложены, и к 1 января 1991 года повстанцы взяли под контроль почти весь город. Сиад Барре укрылся в бункере рядом с международным аэропортом под охраной верных частей.

5 января состоялись переговоры между Спадом Барре, группой представителей «Манифеста» и ОСК/Махди. По окончании Барре объявил, что готов уйти в отставку, уступив кресло президента Адену Абдуллахи Осману Дару — бывшему главе государства с 1960 по 1967 год[81]. Однако вечером того же дня на колонну автомашин, в которой ехали руководители группы «Манифест», атаковал отряд автоматчиков. Два функционера были убиты, двое тяжело ранены. По городу пронесся слух, что нападение организовал генерал Фарах Айдид[82]

. Оно, по сути, стало первым столкновением качественно нового этапа гражданской войны, который начнется в ближайшие месяцы.

Поражение в Огаденской войне, последующие попытки Сиада Барре и его окружения восстановить авторитет власти за счет северных кланов исаак и катастрофическая экономическая ситуация привели к цепной реакции. Появились новые оппозиционные движения в дополнение к уже существовавшим, и все встали на путь вооруженной борьбы. Фактически восстали все самые многочисленные и влиятельные кланы. К тому же к этому моменту уже прекратил свое существование биполярный мир, закончилось противостояние двух великих держав, и Сомали, как и большинство африканских стран, оказались предоставленными сами себе. Без внешней поддержки справиться с повстанцами режим Сиада Барре не мог.

В итоге всеобщее восстание, начавшееся с мятежа северных кланов исаак, закончилось победой повстанцев. Однако сформировавшиеся за это время настоящие клановые армии, демобилизовать которые было невозможно, теперь готовы были сражаться за власть дальше, хотя ни у одной из них не было достаточно сил для окончательной победы. В отличие от времен гражданского правления в 1960-1969 годах и военной диктатуры Сиада Барре, когда у власти находилась одна клановая элита, которой для удержания власти приходилось искать союзников или запугивать конкурентов, теперь в Сомали образовалось несколько независимых клановых центров силы. Идеологическая составляющая всех повстанческих движений утратила свое значение. Клан стал главным рычагом в борьбе за власть.

Распад сомалийского государства

Конфликт, разразившийся в 1991 г. в Сомали после свержения Мохаммеда Сиада Барре, с одной стороны, стал логическим продолжением гражданской войны, но, с другой стороны, приобрел принципиально иной характер. Если раньше противостояли друг другу центральная власть и повстанческие движения, для которых их клановая основа являлась, в первую очередь, цементирующим элементом, то теперь те же повстанческие движения, стараясь сохранять внешние политические атрибуты и приверженность к общесомалийским ценностям, добивались доминирования только своего клана.

Именно благодаря трибализму в сознании людей рождаются проблемы, порождающие конфликт. Он представляет собой, с одной стороны, борьбу за власть, доминирование и распоряжение ресурсами. В то же время, с другой стороны, трибализм отражает опасение то или иной этнической группы за свою безопасность и самоидентификацию. Кроме того, традиционное сознание формирует из этих подспудных или явных опасений очень жестокие стереотипы, которые создают искаженное восприятие противоположной стороны[83].

И особая клановая основа гражданской войны в Сомали предопределила ее специфическую «фрагментарность». Невозможно рассматривать эту войну как единый взаимосвязанный процесс. Основная вооруженная борьба велась в центральной и южной частях страны. Северные же территории республики с 1991 г. выбрали свой, фактически изолированный, внешний — и, самое главное, внутриполитический курс.