Сомнение Гурова

Гуров поручил капитану взять на прослушку телефоны Воскобойникова и мамы Сотниковой на тот случай, если девушка решит с ними связаться, а затем позвонил Бабецкому, бывшему охраннику «Януса». Сыщика интересовали только два вопроса. Была ли Яна дружна с кем-то из сотрудников? Обращалась ли она к кому-то из них за помощью?

Оба ответа оказались отрицательными. Девушка действительно была не очень-то общительна, даже в корпоративах, которые устраивались иногда в коллективе, участвовать отказывалась. Впрочем, это не мешало коллегам ее уважать за профессиональные навыки и вежливую сдержанность со всеми.

Круг замкнулся. Гуров отработал все возможные варианты, но так и не нашел ни одной лазейки, в которую могла бы улизнуть беглянка. Оставалось только одно. У девушки имелось логово, о котором никто не знал.

Сыщик тут же поручил Суркову проверить все базы данных на предмет недвижимости, принадлежащей Яне или кому-то из членов ее семьи, будь то простой гараж или вилла на берегу моря. Через десять минут он получил ответ. На имя Сотникова Александра Васильевича был зарегистрирован гараж в кооперативе «Полином», расположенном на окраине Марьиной Рощи. Ни мать, ни сама Яна в права наследства так и не вступили, но Лев Иванович не исключал, что именно туда и направилась девушка.

Гуров тут же связался со Станиславом, который возвращался в главк, и отправил его в гаражный кооператив. Туда же он выслал усиленные наряды, которые должны были блокировать подъезды к нему. Полковник приказал патрульным близко к «Полиному» не подходить. Он попросил лучшего друга дождаться группы захвата, а затем прочесать гаражи.

Тридцать минут шла подготовка к операции. Затем еще столько же времени потребовалось на ее проведение.

Весь этот час Гуров был как на иголках. Сперва он потребовал доклад от координатора поисков из ГИБДД с информацией, найдена ли та машина, на которой Сотникова сбежала от Кулешова, потом позвонил дежурному по главку, к которому стекалась информация с блокпостов. Но ни тот, ни другой не могли сыщика ничем порадовать. Сотникова и ее машина словно сквозь землю провалились.

Потом ему позвонил Крячко.

– Она была здесь, Лева, – сказал он с каким-то восхищением. – Угнанную машину бросила в гараже отца. Сжигать даже не пыталась. Похоже, девушка понимает, что заметать следы теперь бесполезно. Она нарочно решила поиграть с нами, зная, что мы этот след найдем. Тут стоял мотоцикл, судя по шлемам и отпечаткам шин. Правда, я сейчас не могу сказать, какой именно. Гони сюда экспертов, будем определять, какого именно двухколесного коня наша девица оседлала. На такой тачке ей, может быть, и удастся выбраться из Москвы какими-нибудь огородами. Тем более что фора у нее, судя по температуре мотора «Лады», составляет минимум полчаса.

– А там у тебя мотолюбителей нет? – спросил Гуров. – Может, кто-то по следам сумеет определить марку мотоцикла? Или по запчастям к нему, которые наверняка в гараже валяются?

– А то я без тебя не догадался бы этим поинтересоваться, – заявил Крячко. – Таких хороших мотоциклистов тут нет. Понятно лишь, что тачка спортивная. Следы от покрышек похожи на те, которые кроссовые мотоциклы оставляют.

Это было уже что-то. Гуров распорядился передать всем патрульным и сотрудникам на блокпостах, чтобы те проверяли все мотоциклы. В первую очередь спортивные или кроссовые модели. Затем сыщик распорядился отправить к Станиславу эксперта для того, чтобы точно определить марку двухколесного коня Сотниковой.

Минутой позже майор, следователь из Савеловского отдела, принес сыщику протокол опроса потерпевшего капитана Кулешова.

– Он что-нибудь полезное сказал? – поинтересовался Гуров.

– Если вы о том, где искать Сотникову, то ничего, – ответил майор.

– Спасибо. Тогда протокол я позже прочитаю, – проговорил Лев Иванович и бросил документы в папку, не глядя на них. – Можете идти.

Когда следователь уже дошел до двери кабинета, Гуров вдруг спросил:

– Майор, у Кулешова кто-нибудь из патрульных остался?

– Нет. Распоряжения такого не было, – ответил тот. – Да и зачем? Думаете, преступница к этому чудику вернется? Она дура набитая, что ли?

Гуров мгновенно вспомнил все, что ему рассказал о своей любовнице Воскобойников. Получалось, что она нашла способ доказать своему возлюбленному глубину собственных чувств, заодно покарать грязных полицейских, которых ненавидела. В ее глазах они совершили два страшных проступка – причинили зло ее ненаглядному и нарушили клятву, которую давали, поступая на службу. Сотникова оказалась настолько решительна в своем желании покарать их, что наплевала на то, что этим сама плевать хотела на закон. Впрочем, именно таким людям, как Яна, свои собственные преступления всегда легко оправдать.

Беда была в одном. Она не довела задуманное до конца, не рассчиталась с продажными ментами и не доказала Воскобойникову свою любовь. Именно это для девушки и оказалось страшнее всего. Бежать из Москвы для нее было бессмысленно, поскольку тогда она станет ничтожеством в своих же собственных глазах.