Сомниум

Виталик этого долго не понимал. Артур потратил много часов за объяснением того, что всё не так уж и плохо. Что это временные трудности. Обещал брату, что мама вернётся и всё будет, как прежде. А позже с огромным трудом рассказывал, что мама умерла, и теперь они одни. Виталик отказывался верить. Он возмущался, обвинял в чём-то брата, а тот соглашался и винил себя. Винил до тех самых пор, пока не понял, что младший брат попросту манипулирует им. Только когда Виталик откровенно стал выпрашивать еду и вещи, вспоминая мать, Артур понял, что разбаловал его, и прекратил потакание. На какое-то время общение у братьев почти прекратилось. Лишь через несколько месяцев после решающей ссоры, когда Виталик впервые пошёл на работу, что-то изменилось в его голове. Он стал делать первые шаги к примирению с братом, и Артур охотно это поддержал. Но такими, как в детстве, их отношения уже никогда и не стали.

— О чём задумался, красавчик? — спросила его медсестра.

Артур вдруг отчётливо вспомнил, что доктор называл её Ксюшенькой. Имя всплыло в памяти после ассоциативного ряда, начавшегося со слова «красавчик», которым она назвала его впервые ещё в больнице.

— Да так... О брате.

— О, у тебя брат есть? — заинтересовалась Ксюша. — А он такой же симпатичный, как и ты?

— Ну... — Артур вспомнил, как стремительно стал набирать вес Виталик, едва открыл свой счёт в банке и получил доступ к покупкам. — Не знаю, я в мужской красоте не разбираюсь. Да, наверное. Может, даже посимпатичнее будет.

— Интересно, интересно. А где он работает?

— Там же, где и я, на заводе.

— Ну понятно. В этом городе почти все работают на заводах. Или на металлургическом, или на химическом.

— Для того он и город, — повторил Артур слова учителя географии, услышанные давным-давно. — Чтобы производство обеспечивать.

— Для того они и люди, — вторила ему медсестра скучающим голосом, — чтобы работать. Знаю, знаю. Тоска смертная. Никому ведь своя работа не нравится. Работа всех бесит. Разве что муж у меня... Но он так, дурак.

— Муж у тебя любит свою работу?

— Любит, да. Но он дурачок, говорю же. Не от мира сего. Инженер, видите ли. Но какого-то низкого ранга. Пока что. Учился вот, курсы какие-то проходил, чтобы повышение получить, кредит такой взял... а его теперь на Крайний Север отправляют. Дурак, говорю же. Всё говорил, что увезёт нас в город получше, а теперь... Теперь придётся с ним на Север ехать. А я ненавижу Север. — Последние слова она сказала с чувством, со злостью. — Ненавижу холод, снег, темноту. Здесь тоже не Юг, знаешь ли. Я-то думала, он нас на Юг куда-то увезёт, но нет... Север, блин. Хоть разводись.

— Не любишь его? — спросил Артур.

— Ох, опять! — Ксюша снова закатила глаза. — Вот почему все мужики обязательно спрашивают, люблю ли я мужа? У вас что, встаёт от этого, что ли? Люблю я его. Он, конечно, дурак, но я его люблю.

— Но изменяешь.

Артур опять удивился своим словам. Эти вопросы появлялись самим собой и вырывались прежде, чем Артур понимал, что говорит. Очень странно. Весь этот день Артур говорил что-то, на что ещё вчера бы не осмелился.

— Конечно, — повернулась к нему Ксюша. — А ты попробуй не трахаться месяц. Или два. Или три. Да и не измена это. Люблю я всё равно его, дурака моего, а с остальными просто трахаюсь. Это так, для тела. Как спорт. Для здоровья. Я, между прочим, медсестра, в этом хорошо понимаю.

Артур кивнул, удержавшись от следующего вопроса. Вопросы о её браке были явно лишними, ненужными. К тому же, пора было уходить.

— Я, пожалуй, пойду.

— Уже? — удивилась Ксюша. — А я думала, мы ещё разок успеем...

— Нет, мне уже... в капсулу пора, — нашёлся Артур. — Кредит большой.

Отговорка была универсальная и не вызывающая сомнений. В капсулу надо было всем. Кредиты сами себя не погасят.

— А, ну да... — Девушка огорчилась. — У меня-то не всё так плохо, баланс у Славки хороший.

— Это муж?

— Ой, не начинай. Собрался уходить — иди.

Уж в дверях она его окликнула:

— Но это... Если завтра будешь свободен — звони.

Артур кивнул и захлопнул дверь. Возвращаться сюда не хотелось ни завтра, ни позднее. В голове крутились мысли об изменах и грязи, в которую он, Артур, добровольно вляпался. Чувство было не из приятных, хотелось поскорее его забыть и уже никогда больше не вспоминать.

Глава 6

Проснулся Артур отдохнувшим, ведь капсулу он настроил на двенадцать часов сна. Время, не занятое работой, позволяло выспаться. Однако неплохое утреннее настроение быстро омрачила новость от Златы, искусственного интеллекта капсулы:

— Доброе утро, Артур. Ваша задолженность — семьсот пятьдесят пять часов и пятнадцать минут сна.

— Чего-чего? Повтори-ка.

Артур подумал, что ослышался.

— Ваша задолженность — семьсот пятьдесят пять часов и пятнадцать минут сна.