Сон разума

03.05

Как странно порою осознавать, что у тебя есть прошлое, что ты не возник из ниоткуда, от чего появляется надежда, что не уйдёшь в никуда, что будут помнить, какой ты был такой-то и такой-то, а не вот такой-то, например. Жаль только, что этого мало, и хочется большего, гораздо большего, однако при самой мысли об остающейся после тебя памяти сердце крепчает, перед глазами открываются новые горизонты, всё становиться проще и естественней, лишь бы не заниматься самоуспокоением, не скатываться на мелочи и не откладывать на потом; суета – тот неусыпный враг, который преследует нас везде и всюду. А о чём это я, собственно? О том, что человеком отужинал, совершенно на меня не похожим, так свежо получилось и очень кстати. Всё-то оно по-разному бывает, именно в существенном по-разному, мелочи хоть и целое море, но она всегда одна и та же, а тут на тебе и кушай таким, каков есть, да смотри не поперхнись, ведь много проглотить приходится. И я тоже определённым характером оказался, в бесхарактерности, в серости и середине характер вылез, в сравнении вылез. Впрочем, не такой уж я бесхарактерный, это сравнение, оно тут главное, и не узнай другого, себя бы тоже не узнал. Надо почаще вокруг озираться, а то ведь не вижу ничего, жизнь мимо и проходит. Нет, главное даже не то, что я не знаю самого себя, а что не знаю других, не понимаю, как иначе судьба может сложиться. Но общения у меня всегда хватало с избытком, так что это системная болезнь, общественная, что ли, когда все такие как ты, одни и те же. Необходимо, чтобы в моей жизни возникло нечто новое, мне надо знать другое, но при этом оставаться самим собой, и не стоит кидаться из стороны в сторону, поскольку начнёт теряться то одно, то другое, а потом посмотришь – в руках ничего уже не осталось. Хоть я и не особо ценю то, что у меня есть, но упускать его тоже не стоит просто из жалости за потраченные усилия. Следует изо всех сил сохранять ощущение определённости, отличия себя и окружающих, его общую основу, вместе с тем возрождая в памяти события, впечатления из прошлого, поскольку они ценны тем, что жизнь тогда ещё не остановилась, ценны бессознательностью и чистотой образов, тем, что они происходили со мной, я их испытывал, не задумываясь, хороши они или нет, и что за ними последует.

Воспоминания они сильно могут помочь, поскольку с ними возникает ощущение, что моя жизнь не является просто плодом нездоровой, но расчётливой фантазии, что и со мной случались вполне реальные вещи, сформировавшие её нынешний образ. Пусть они не имеют особого значения и гордости за них испытывать не стоит, но они мои, я в них участвую, их существование зависит и подчинено моему, и, главное, не только моему, но и чьему-то ещё, я есть у кого-то и он есть у меня в памяти, мыслях, ощущениях, я сыграл определённую роль, выступил существенным образом, что-нибудь сказал, сделал, и это имело некоторое влияние, было проявлением моей личности. А сие означает, что я есть у себя самого. Тут и встаёт вопрос содержания, маленький такой вопросик, от которого, собственно, и зависит всё последующее, т.е. ценность жизни. Что можно сказать по данному поводу? Только то, что рано ещё об этом говорить, что не в состоянии я на него ответить, в памяти всплывают лишь разрозненные жизненные ситуации, но скрывающийся за ними смысл остаётся неизвестным. Давать чему-то оценку я не в силах, посему не могу точно определить, что стоит у меня за спиной, подчиняюсь ли ему или оно мне. Чувствуется двойственность, разрыв, метания и разброд, возникают разрозненные мысли в виде безразличных посторонних ощущений, на которые не обращаешь сначала никакого внимания, потом, быть может, заинтересовываешься и, наконец, предаёшься всей душой, ничего в итоге не полагая, ничего от них не ожидая, даже не подозревая, чем закончится твоё влечение, что за нити они тебе вручили и к чему те приведут, а в конце понимаешь, что сам всё выдумал, и, по сути, ничего не происходит. В одно и то же мгновение, вижу то какое-нибудь наличное, буквально осязательное бытие, то просто эфемерный след бесплотной фантазии, и сходятся эти противоположности там, где заканчивается другой человек, и я остаюсь наедине с собой, начинаю мучиться одиночеством и в конце концов декларирую иллюзию реальности, которая актуальна только для её создателя.