Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I — XL.

Приблизившись к монаху, Чжэнь Шиинь спросил:

— Что это вы бормочете, я только и слышу «влечет» да «наперечет»?

— Этого вполне достаточно, значит, вы все поняли! — засмеялся даос. — Что значит «святость» — знают все «наперечет». Надеюсь, вам это известно. Но «влечет» к «святости» не всех «наперечет». Не каждый в состоянии ее постичь. Одних «влечет», других не «влечет». Потому я и назвал свою песенку «О том, что „влечет“, но не всех „наперечет“.

Чжэнь Шиинь был человек сообразительный и в ответ на слова монаха сказал с улыбкой:

— Дозвольте, я дам толкование вашей песенке!

— Что же, пожалуйста! — согласился монах. И Чжэнь Шиинь прочел следующие строки:

Сейчас — безлюдные покои,в покоях пусто, дом заброшен,А было время, — для табличекоказывалось ложе тесным[20].Сейчас — безжизненные травыи ветви тополей засохших,А было время, — в этом местепарили в танцах, пели песни…Сейчас — под потолком, меж балок

паук плетет уныло нити,Хоть и остался шелк зеленыйна окнах с давних пор доныне[21], —Увы, о пудре ароматнойнапрасно и не говорите, —Что делать, ежели покроетвиски холодный белый иней?Что из того, что тлеют костив могиле желтой тех, кто отжил?Сегодня снова красный пологк возлюбленным падет на ложе!Пусть золотаесть сундуки,Пусть серебраесть сундуки, —

«Не зазнавайся!Будешь нищим!» —Твердят худые языки…Предвидит ли в час похоронныйтот, кто скорбит о краткой жизни,Что жить и самому осталосьсовсем немного после тризны?…Что правила? Ведь исключенийподчас бывает больше их:Случиться может — и бесправный,как деспот, станет зол и лих.Тот, кто изысканные ястваза трапезой вкушает всласть,В зловонные притоны можетпо воле случая попасть;

Кто свысока глядит на шляпыне столь влиятельных людей,В колодках может жизнь закончить,как злой преступник-лиходей.Иной исход: совсем недавноне знал одежды без заплат,А ныне говорит, что беденвельможи важного халат!О, суета сует!Ты песнюСвою пропел — и пыл погас,И выбрать на арене местоНа этот размой пробил час!И родина, вчера чужая,

теперь моею назвалась!…Сумбурный мир! Беспутный хаос!Он весь пороками объят!Не для себя, а для кого-томы свадебный кроим наряд![22]

Даос радостно захлопал в ладоши и воскликнул:— Все верно, все верно!

— Что ж, пошли! — произнес Чжэнь Шиинь.

Он взял у даоса суму, перекинул через плечо и, не заходя домой, последовал за ним. Едва они скрылись из виду, как на улице поднялся переполох, люди из уст в уста передавали о случившемся.

Госпожа Чжэнь, совершенно убитая вестью об исчезновении мужа, посоветовалась с отцом и отправила людей на поиски, только напрасно — посланные возвратились ни с чем. Делать нечего — пришлось госпоже Чжэнь жить за счет родителей.

К счастью, с ней были две преданные служанки. Они помогали хозяйке вышивать, та продавала вышивки, а вырученные деньги отдавала отцу, чтобы хоть частично возместить расходы на свое содержание. Фэн Су роптал, но выхода не было, и пришлось смириться. Однажды служанка госпожи Чжэнь покупала нитки у ворот дома, как вдруг услышала на улице крики:

— Дорогу! Дорогу!

— Едет новый начальник уезда! — говорили прохожие.

Девушка выглянула за ворота и увидела, как мимо быстро прошли солдаты и служители ямыня[23], а за ними в большом паланкине пронесли чиновника в черной шапке и красном шелковом халате. У служанки ноги подкосились от страха, а в голове пронеслась мысль: «Где-то я видела этого чиновника! Уж очень у него знакомое лицо».

Девушка вернулась в дом и вскоре забыла о случившемся. А вечером, когда все уже собрались спать, в ворота громко постучали и тут же послышались голоса:

— Начальник уезда требует хозяина дома на допрос!