Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I – XL.

Ив стройный ряд она пересеклаИ только вышла из оранжереи,Как во дворе, где безмятежно шла,Вдруг птицы на деревьях зашумели……Тень то мелькнет, то повернет назад,А путь уже ведет по галерее,И, орхидей донесший аромат,Внезапный ветер рукава взлелеял…Встревожив лотос,словно слышит онКаменьев драгоценныхперезвон…Чернее тучи,прядь волос густа.Улыбка-персикне весне ли рада?Не вишней лицветут ее уста,А зубки —то ль не зернышки граната?И, как у Пряхи[54]

,талия нежна,Снежинкоювзмывает к небу вьюжной,Здесь утка – зелень,лебедь – желтизна:Сиянье изумрудов,блеск жемчужный…То явится,то скроется в цветах,То вдруг сердита,то опять игрива,Над озеромблуждая в небесах,Плывет, плыветпо ветру горделиво.Стремясь друг к другу,брови-мотылькиО чем-то говорят,но не словами,А ножки,как у лотоса, легки, —

Хотели б замереть,но ходят сами…Прозрачность льдаи яшмовая гладьВ ней воплотились,трепетной и нежной,И так прекрасен,надобно сказать,Узор цветистыйна ее одежде!Нет средь избранниц миратаковой,Она – душистый холм,нефрит, каменья,Вся прелестьвоплотилась в ней одной —Дракона взлети феникса паренье!С чем простоту еесравнить смогу?С весенней сливой,

что еще в снегу.Столь чистый обликпрежде видел где я?То – в инее осеннеморхидея!В спокойствии —кому сродни она?То – горнаятишайшая сосна!Изяществом —поставлю с кем в сравненье?С широким прудомпри заре вечерней!В чем тонкостьобольстительных манер?Дракон в болотных дебрях —ей пример!Как описать мнеоблик благородный?Он – свет лунынад речкою холодной!

Си Ши пред нейнашла в себе изъян,И потускнела,застыдясь, Ван Цян![55]Откуда родом?Из какого места?В наш грешный мирспустилась не с небес ли?…Когда бы, пирна небесах презрев,Она ушлаиз Яшмового Пруда[56],Свирель бы взятькто смог из юных дев?Ей равнойи на небе нет покуда!

Баоюй бросился ей навстречу, низко поклонился и с улыбкой спросил:

– Откуда вы, божественная дева, и куда путь держите? Места эти мне совсем незнакомы, возьмите же меня с собой, умоляю вас!

– Я живу в небесной сфере, там, где не знают ненависти, в море, Орошающем печалью, – отвечала дева. – Я – бессмертная фея Цзинхуань с горы Ниспосылающей весну, из страны Великой пустоты, из чертогов Струящих ароматы. Я определяю меру наказания за распутство, могу побуждать женщин в мире смертных роптать на судьбу, а мужчин – предаваться безумным страстям. Недавно здесь собрались грешники, и я пришла посеять среди них семена взаимного влечения. Наша встреча с тобой не случайна. Мы находимся неподалеку от границы моих владений. Пойдем, если хочешь. Но у меня здесь нет ничего, кроме чашки чая бессмертия, нескольких кувшинов отменного вина, которое я сама приготовила, и девушек, обученных волшебным песням и танцам. Недавно они сложили двенадцать песен под названием «Сон в красном тереме».

При этих словах Баоюй задрожал от радости и нетерпения и, забыв о госпоже Цинь, поспешил за феей.

Неожиданно перед ним появилась широкая каменная арка, на арке, сделанная крупными иероглифами, надпись: «Страна Великой пустоты», а по обе стороны парные надписи: