Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.

Женщина села на край кана, привлекла Баоюя к себе, крепко обхватила ногами.

Баоюй покраснел, задрожал, сердце его учащенно забилось. Он никогда еще не попадал в подобные переделки и не знал, как ему быть. Он весь кипел от гнева, но боялся слово сказать, опасаясь скандала. Он лишь просил:

– Добрая сестра, не надо!..

Женщина плюнула с досады и засмеялась.

– Я слышала, ты только и знаешь, что забавляться с девчонками! Так что нечего меня морочить!

– Отпустите меня, сестра, – продолжал молить Баоюй. – За дверьми стоит моя нянька – она может услышать.

– Старуху твою я отослала к воротам сада, она там будет ждать тебя. Я так мечтала о встрече с тобой, и вот мечта моя наконец сбылась! Попробуй не выполнить мое желание, шум подниму! Посмотрим, что ты будешь делать, если твоя матушка узнает, что ты был здесь! Я подслушала ваш разговор. Думала, вы любезничаете. А вы, оказывается, и прикоснуться друг к другу не посмели! Но я не так глупа, как эта девчонка!

Она снова привлекла к себе Баоюя, тщетно пытавшегося вырваться из ее объятий.

– Сестра Цинвэнь дома? – спросил вдруг кто-то под окном.

Женщина испугалась и отпустила Баоюя, который от волнения ничего не соображал.

Цинвэнь, все слышавшая, от негодования и стыда лишилась сознания.

Невестка Цинвэнь тем временем вышла и увидела, что пришла Лю Уэр с матерью.

– Где Цинвэнь? – спросила тетушка Лю, – мы принесли ее вещи и еще это, – она вынула несколько связок медных монет. – Сестра Сижэнь велела передать.

– Цинвэнь здесь, а где же ей еще быть? – улыбнулась женщина. – Неужто ты думаешь, что у нас несколько комнат?

Войдя в дом, кухарка Лю и Уэр вдруг заметили, что при их появлении кто-то метнулся к двери. Тетушка, зная нрав невестки Цинвэнь, решила, что это любовник, но Уэр сразу узнала Баоюя, глаза у нее были острые.

Взглянув на неподвижно лежавшую Цинвэнь, тетушка подумала, что та спит, и направилась к выходу, но Уэр сказала:

– Мама, ты разве забыла, что сестра Сижэнь ищет второго господина Баоюя!

– Запамятовала! – сокрушенно воскликнула женщина. – Ведь няня Сун мне сказала: «Только что второй господин Баоюй вышел из сада через боковые ворота. Там его дожидается женщина, не может запереть ворота, пока он не вернется!»

Кухарка Лю спросила невестку Цинвэнь, не видела ли она юношу. Но та, и без того напуганная, не решилась сказать правду, только заметила:

– Да разве второй господин осмелится сюда прийти?!

Лю уже собралась уходить, когда Баоюй решительно отодвинул дверную занавеску. Он опасался, как бы не заперли ворота, и к тому же не имел ни малейшего желания оставаться наедине с невесткой Цинвэнь.

– Тетушка Лю! – позвал Баоюй. – Подождите, вместе пойдем!

– Второй господин! – вскричала кухарка, подскочив от испуга. – Как вы здесь очутились?

Баоюй ничего не ответил и выбежал за дверь.

– Мама, скажи господину Баоюю, чтобы поостерегся! – крикнула Уэр. – Его могут увидеть! Сестра Сижэнь не велела запирать ворота до нашего возвращения.

Мать с дочерью поспешили за Баоюем. А невестка Цинвэнь еще долго стояла у ворот, с грустью глядя вслед красавцу юноше.

Баоюй успокоился, лишь когда вошел в ворота сада, и с нетерпением ждал тетушку Лю с дочерью – он боялся, что запрут ворота. И действительно, едва женщины вошли, как послышались голоса: проверяли, все ли слуги на местах. Опоздай старуха Лю хоть на минуту, ворота оказались бы запертыми. Баоюй незаметно прошел к себе и сказал Сижэнь, что ходил к тетушке Сюэ. Та поверила.

Баоюю постелили, и Сижэнь спросила:

– Как будешь спать?

– Мне все равно, – ответил Баоюй.

Надо сказать, что последние два года Сижэнь, стремясь снискать еще большее расположение госпожи Ван, держалась с достоинством и старалась не оставаться с Баоюем наедине. Особых дел у нее не было, но она тщательно следила за рукоделием, за расходами на Баоюя, на одежду и обувь служанкам, в общем, целыми днями была занята. Недавно у Сижэнь началось кровохарканье, и вместо нее в комнате Баоюя спала Цинвэнь. Баоюй часто пугался по ночам, иногда требовал чай, а у Цинвэнь был очень чуткий сон, и она сразу просыпалась, стоило Баоюю ее позвать. Но сейчас Цинвэнь прогнали, и Сижэнь пришлось снова перенести свою постель в комнату Баоюя.

В тот вечер Баоюй был сам не свой, и Сижэнь торопилась его поскорее уложить спать, а затем легла сама. Она слышала, как Баоюй ворочался и вздыхал. Так продолжалось до третьей стражи. Наконец он затих, и Сижэнь тоже уснула. Но не прошло времени, достаточного, чтобы выпить полчашки чаю, как Баоюй стал звать Цинвэнь.

– Чего тебе? – отозвалась Сижэнь.

Баоюй попросил чаю. Сижэнь налила.

– Я так привык к ней, – вздохнул Баоюй. – Совершенно забыл, что сегодня здесь ты.

– Когда Цинвэнь пришла сюда, – улыбнулась Сижэнь, – ты еще долго сквозь сон звал меня…

Они поговорили немного и снова легли. Баоюй уснул лишь в пятую стражу и во сне увидел Цинвэнь. Она сказала:

«– Больше мы с тобой никогда не увидимся! Будь счастлив!..» – и исчезла. Баоюй стал громко звать ее и разбудил Сижэнь.

Сижэнь подумала, что он зовет Цинвэнь по привычке, но, когда открыла глаза, увидела, что Баоюй горько плачет, причитая: