Сонадариум. Полёт Ли

И опять ехал я на деревенском пыльном автобусе в страну гор и великого ша́баша. Я не был силён, меня самого гоняло как мёртвую крысу по жутким, но прекрасным внутри подземным подвалам. Но они ждали меня видимо как самого главного и мне не совсем в радость был ша́баш их… Я успел как раз вовремя. Волна, огромностью своей сравнивающая зелёные горы, поднялась из моря и шла на привычные пляжи людей, через места моего несокрушимого детства. Я знаком уже был с людьми. Они бежали и прятались от того, от чего убежать было просто никак. Огромная волна шла по горам и они пытались уходить в горы, дальше от берега… Остановил их огонь. Горы поступились обычаем и, нарушив незыблемость, пропустили сквозь недра великий огонь навстречу большой той волне. И с совсем уже мало людей мы остались на самой вершине пока на мгновенье нетронутой ни огнём, ни водой. Мы прокрались в спасенье во щель… В щель горы, в пещеру как мы хотели так думать – спасения. Там было спокойней пока и кромешный ад переливался по-другому – стонами раненых и страхом укрывшихся. В неумелых молитвах постигался их страх… Я задержался на входе в убежище, потому что не спешил, а в скромном углу из тьмы и её собственного света сидела она. Женщина с грудным ребёнком на руках, которой не могли коснуться ни страхи, ни тьма. «Мы умрём?», думали люди сквозь меня обратив надежду и боль свою к ней. А у меня с самого сотворения мира были нелады с их безнадёжной надеждою. «Нет», сказала прематерь с младенцем моей глубоко надёжно запрятанной радости, «Поздно. Вы все уже умерли давно. И даже конец света давно уже кончился… Это ад». От простых тёплых слов стало мне горячо, огонёк мой внутри забился о грудь горячей и я покинул предел, разрывая кромешную тьму о прозрение…

Я очнулся в доме из будущего. Я узнал его по квадратной стерильности и теплу на душе, несмотря на телесную ещё жёсткую боль. «Мы тебя еле вытащили. Ничего, теперь будет спокойно. Ты жив», сказала Эйльли, а я не мог говорить. «Что… было… со мной?», я не помню даже говорил я или думал во сне. «Расстрел», улыбнулась она, «О серую стенку глазами. Не привыкать?». Серую стенку я помнил и сквозь тяжесть ресниц вспоминал изобретённое мной в каком-то сражении «Не привыкать!». Остальное оставалось за рамками. «Ты когда-нибудь вспомнишь потом…», сказала Эйльли капельку грустно над мной, «Ничего. К тому времени, когда ты начнёшь вспоминать, тебя уже многое не устрашит. Посмотри сквозь окно. Это очень далёкий наш век». И я увидел окно. Свет и солнце прекрасного будущего сквозь безграничный квадратный проём… «Люди… умеют… летать?», спросил я. «С тех самых пор…», улыбнулась она, «Отдохни. Мы с тобой полетим»…

Вокзал надрывался о тьму. Поезда приходили и отправлялись не дождавшись меня. Я шёл сквозь вокзальную тьму и не мог найти выход. К поезду я опаздывал навсегда… Выйти в город, увидеть улицы, пройти сквозь подземелья метро… Я спускался на эскалаторе в тьму моих бесконечных проходов… Коридоры из полусвета и тьмы тянулись своим протяжением сквозь меня… Здесь. Дверь-проём в жёлтый свет. Больница для таких же безумных как я. У вас болит зуб? Или совесть? Или вы просто больше не можете? Это здесь. Добрая доктор в белом халате провела до кресла из тьмы. Подождите немного, я скоро вернусь, а становилось легче и жёлтый свет ласкался палатою о белые стены. «Мы здесь выживем», простая сентенция посетившая мозг прикрывала ладошкой глаза. Я спрыгнул с поезда и побежал рядом с ним, пытаясь то ли нагнать, то ли перегнать, но придорожная насыпь терзалась с под ног, и быстрей, и быстрей, и быстрей исчезала в глазах – я взлетал над насыпью и над собой...