Соната незабудки

Минуты тянулись очень медленно, как и предполагал Луис. Девушка смотрела на часы и думала, что он тоже смотрит на них, желая, чтобы время летело быстрее. Наконец, день сменился ночью. На землю опустилась темнота, чтобы спрятать их тайну в прохладном омуте ночных теней, рассеять которые не мог даже лунный свет. Одри сняла туфли, прошлепала босиком вниз по ступенькам, стараясь идти как можно тише. Она была слишком взволнована, чтобы заметить, что пара любопытных глаз украдкой наблюдает за ней из окна наверху.

Как обычно, Луис ждал ее под вишневым деревом в фруктовом саду. Иногда она приходила туда днем, когда он был на работе, чтобы всем телом ощутить вибрацию его голоса, хранимую ветвями и листьями, и почувствовать его незримое присутствие рядом. Он крепко обнял ее, пылко поцеловал и повел ее на улицу, где за углом, подобно затаившейся пуме, их ждал автомобиль. Водитель уже знал, куда ехать. Одри сидела в объятиях Луиса, наблюдая за таинственным миром ночи за окном. Когда они въехали в город, она заметила, что улицы не спят. Здесь царили шум и движение: мерцали огоньки, сигналили машины, выражая нетерпеливое желание поскорее добраться до места назначения. В наполненных сигаретным дымом ресторанах толпились люди, музыка звучала на укрытых листьями улицах и площадях, по которым под сенью уличных фонарей гуляли, взявшись за руки, влюбленные пары. Одри сжала ладонь Луиса, чтобы показать, как она рада тому, что приехала сюда. Он ответил ей тем же.

Когда они въехали в Палермо, пейзаж изменился. Широкие проспекты сменились узкими брусчатыми улочками, которые вели наверх и плавно переходили в небольшие площади, усеянные маленькими ресторанчиками и кафе, разместившимися на тротуарах рядом с темными витринами закрытых на ночь антикварных магазинов. Машина остановилась, и Луис дал указание водителю вернуться за ними через пару часов. Они прошли по площади, счастливые от того, что вместе могут находиться там, где их никто не знает и где никому до них нет никакого дела. Они целовались на площади, а затем, привлеченные музыкой, которая доносилась из-за двери старенькой таверны, направились туда.

— А теперь мы будем учиться танцевать танго, — сказал Луис, ведя ее навстречу музыке.

Одри отступила назад.

— Ты знаешь это место? — встревоженно спросила она.

— Да, я бывал здесь несколько раз. Винсент ждет нас, — ответил он.

— Винсент?

— Винсент тебе понравится. Он парень что надо. — Луис поцеловал пальцы Одри. — Не бойся, я уже скомпрометировал тебя, привезя сюда, так что давай получим удовольствие. — Он улыбнулся ей своей обезоруживающей улыбкой.

Одри, сгорая от любопытства, последовала за ним в таверну.

Хозяин таверны поприветствовал Луиса и повел их, петляя между круглыми деревянными столиками, в глубь заведения. Пожилой седоволосый мужчина с маленькими карими глазами и крючковатым носом, Винсент весело болтал и всячески демонстрировал свое страстное желание угодить. Он был известен в Палермо своими вечерами танго и хорошим вином. Он налил гостям по бокалу своего лучшего vino tinto[4], сделал Одри комплимент по поводу ее красоты и грации, затем нетерпеливо подал знак жене, чтобы та поставила мелодию сначала.

— На этом этапе шаги не важны, — начал он, закатывая рукава белой рубашки, которую носил под черным жилетом. — Вы должны чувствовать музыку и дать ей возможность вести вас. — Чтобы придать вескости своим словам, он стукнул себя кулаком в грудь, закрыл глаза, еще раз повторил: — Чувствовать!

Одри улыбнулась Луису, а тот улыбнулся в ответ, по выражению лица возлюбленной понимая, что первый шаг к сближению уже сделан.

— А теперь прижмитесь друг к другу, — приказал Винсент.

Луис притянул Одри к себе.

— Ближе! Танго — это танец страсти. Танцевать его — все равно что заниматься любовью.

Одри вспыхнула и попыталась спрятать лицо на груди у Луиса.

— Не робейте, сеньорита, танго — чувственный танец, поэтому забудьте обо всех запретах и условностях, просто следуйте ритму своего сердца. — Он снова ударил себя кулаком в грудь.

Луис улыбнулся и поцеловал Одри в висок, чтобы подбодрить ее.

— Я следую ритму твоего сердца, Одри, потому что оно поймало мое в ловушку, — прошептал он ей прямо в ухо.

— Тогда нам ничего не остается, кроме как танцевать вместе, — ответила она, начиная двигаться в такт проникающим в душу звукам скрипки и аккордеона.

Сначала Одри нервничала. Снова и снова, ощутив, что Луис прижимает ее к себе, она теряла гибкость, осознавая, что это — настоящая физическая близость, какой не было между ними прежде, и что вокруг слишком людно, чтобы они могли в полной мере насладиться ею. Сложные танцевальные па повторялись снова и снова и наконец-то были освоены. Тогда она закрыла глаза, чтобы единственными ее ощущениями были близость Луиса, музыка и нетерпеливые нотки ее собственной внутренней мелодии.