Соня рапортует

В качестве второго ряда складываемых цифр мы использовали фразы из одной книги, буквы которой мы переводили в цифры в заранее обусловленном порядке. Итак, я должна была в качестве «информации № 1» сообщить советскому товарищу о неудаче с организацией встречи с Ли. Центр выразил недовольство. По его мнению, это было наше первое самостоятельное задание, и мы его не выполнили. Как только мы въехали в квартиру и прибыло кресло с трансформатором, мы собрали передатчик. Собирал его, собственно, Эрнст, который умел это девать значительно лучше меня. Мы использовали тот же тип передатчика, что и Макс. Его можно было собрать из частей приемника, правда наиболее важных. Насколько я помню, это был передатчик марки «Хартлей» с тремя шкалами переключений. Однако мы не отказались от переключателя постоянного тока, как это сделал три года спустя Макс, хотя он нам и создавал немало трудностей, в особенности приданный к нему трансформатор.

Передатчик, которым мы пользовались в Мукдене, был громоздким. Возможно, что в то время Макс собрал его более компактно. Нечего было и думать о том, чтобы каждой раз его заново разбирать.

Кроме выпрямителя и больших радиоламп, мы использовали толстую медную трубу, которую согнули вокруг пивной бутылки.

В то время одни катушки занимали больше места, чем весь передатчик десять лет спустя. Я использовала 2 линейки: одну (нижнюю) из бронзы с китайскими иероглифами и верхнюю деревянную с катушкой из-под ниток. В отверстие катушки был ввернут винт, и она служила ключом. При работе ключом винт касался бронзовой линейки. Один провод присоединялся к ключу, а другой — к бронзовой линейке. Каждые две-три минуты ключ к шифру менялся. Вырезанная на металлической линейке китайская надпись гласила: «Кто познает мудрость понятий «смысл» и «жизнь» во всей их глубине — проживет пятьсот лет».

Большой письменный стол, который я перенесла в наш дом из виллы, был очень тяжелый. Из Шанхая я привезла с собой старый сундук. По своим размерам он помещался под столом. В этом сундуке мы поместили передатчик и выпрямитель, а на крышку положили доску, на которой зимой лежали старые зимние вещи, а летом — летние. Сундук был большой и тяжелый, так что положенный в него дополнительный груз не бросался в глаза. Он был окован металлическими обручами и имел надежный замок. В моей маленькой квартире сундук — принадлежность каждой семьи — не привлекал внимания. При основательном обыске передатчик, конечно, обнаружили бы. Но мы надеялись, что этих мер достаточно, чтобы обезопасить себя от царившей тогда в Мукдене шпионской слежки за квартирами европейцев. Учитывая размеры и вес установки, лучше спрятать мы не могли.

В Шанхае мы купили американский учебник для специалистов и любителей радио. Эрнст изучал его денно и нощно. Поскольку он, однако, почти не знал английского языка, я должна была переводить. Технические термины я зачастую не могла ни перевести, ни объяснить. В этом случае он выходил из себя, но в конце концов он одолел всю книгу. Думается, что он ее выучил почти наизусть.

В Мукдене из нашей квартиры я радировала дважды в неделю. Информацию я передавала не каждый раз, но должна была выходить в эфир в случае передачи для нас сообщений из Центра. Если возникали помехи, то в следующую ночь я снова пыталась установить связь.

Хотя впоследствии я и сама, без посторонней помощи, успешно собирала передатчики, я никогда не была таким специалистом в этой области, как Эрнст. В то же время работа по азбуке Морзе у меня шла лучше.