Сообщение о делах в Юкатане

На морских побережьях для перевозок употреблялись долбленые лодки с парусами, вмещавшие до 40 человек. Одну из таких лодок, груженую пестрыми тканями, какао и металлическими изделиями, встретил Колумб у берегов Гондураса во время четвертого путешествия. В городах были устроены обширные рынки, а также "дома отдыха", в которых за определенную плату могли останавливаться купцы с товарами. Торговля велась в установленные дни. Майя вели торговлю не только внутреннюю, но и внешнюю, с соседними народами. В качестве товаров фигурировали рабы, какао, кукуруза, мед, соль, перец, бобы, тыквы, плоды, ваниль, напитки, хлопковая пряжа, ткани, шкуры, одежда, животные, оружие, кремень, обсидиан, ступки из камня, посуда из дерева, глины и камня, воск, медь, серебро, золото, драгоценные камни (особенно нефрит), раковины, перья кецаля и других птиц, украшения, статуэтки, музыкальные инструменты, краски, бумага, копал, чикле (смола дерева сапоте), каучук, лечебные травы. Многие из этих товаров доставлялись в Юкатан извне. Важнейшими юкатанскими товарами были ткани, мед и воск, а также рабы, кремневое оружие, соль и рыба. Металлические изделия, которых не было в Юкатане, доставлялись из Мексики, Гондураса, Никарагуа, Панамы и даже Колумбии.

В качестве главной единицы обмена употреблялись бобы какао. Реже для той же цели использовали раковины, полотнища определенных размеров, мексиканские медные топорики и колокольчики, нефрит, а в Гватемале также перья кецаля. По словам Овиедо, в Никарагуа раб стоил 100 бобов какао, заяц — 10, проститутка — 8 — 10. Испанский реал приравнивался к 80 — 100 бобам какао. Какао в качестве единицы обмена сохранялось долгое время после испанского завоевания. Так, в колониальное время за совершение "языческого" обряда накладывался штраф до 125000 бобов какао.

Семья у майя, по-видимому, была переходной от парной к моногамной, причем некоторые данные позволяют предположить наличие большой патриархальной семьи. Ланда, Лисана и Когольюдо утверждают, что майя не имели более одной жены. Санчес де Агиляр говорит о полигамии, но он, по-видимому, имеет в виду наложниц знати (Тоззер, 1941, 100). В "Сообщении из Мотуля" говорится: "Они никогда не имели брачных отношений более, чем с одной женщиной, но они оставляли ее по незначительным поводам и женились снова, и были мужчины, которые женились 10 и 12 раз, и женщины могли также свободно покидать своих мужей и брать других, но в первый раз их венчал жрец" (CDU, XI, 80). Тем не менее перемена жен не одобрялась (стр. 147), а прелюбодеяние каралось смертью. Женщины не принимали участия в общественной жизни. Им запрещалось наследовать имущество (стр. 146), участвовать в религиозных церемониях, посещать храмы (стр. 162), есть вместе с мужчинами (стр. 142) и даже смотреть на них (стр. 161). Монах Лоренсо Бьенвенида писал в письме испанскому принцу Филиппу: "Вашему высочеству надлежит знать, что в этой стране едва ли есть дома, где живет только один домохозяин. Напротив, каждый дом имеет двух, трех, четырех и даже более; и среди них есть один патриарх (paterfamilias), который является главой дома" (CIW, Publ. № 523, СAАН, v. VI, № 30, 1940, стр. 14).

По словам Ланда (стр. 148), жених должен был 5 — 6 лет отработать в доме тестя. Почти то же говорится в "Распоряжениях" Томаса Лопеса: "Они часто заставляют своих зятьев служить им 2 или 3 года и часто они не позволяют им покидать их дома и жить, как они хотят" (Когольюдо, V, 16). Обычай этот, очевидно, отмирал, так как в другом месте (стр. 124) Ланда говорит, что молодые жили в шалаше либо у дома свекра, либо у дома тестя. Ройс на основании материалов переписи на острове Косумеле (1570 г.) показывает, что большинство (правда незначительное) супружеских пар жило в домах свекров, а не тестей.

Ланда и Эррэра перечисляют ряд брачных запретов. По их словам, запрещалось жениться на женщинах, носящих то же родовое имя (хотя в "Родословном дереве Шиу" встречаются нарушения этого правила), запрещался левират и сорорат (женитьба на женах братьев и сестрах жены), женитьба на тетках по матери и мачехах. По словам Ланда, разрешалось жениться на других родственницах по матери, хотя бы они были двоюродными сестрами (стр. 148). Некоторые исследователи усматривают в этом указание на наличие перекрестно-двоюродного брака. В некоторых случаях материалы переписи на Косумеле позволяют предполагать перекрестно-двоюродный брак, но таких случаев немного.