Сообщество разума

Допустим, что голод нашего животного сначала немного сильнее жажды. Тогда оно отправляется к Северной равнине, где обычно добывает себе пищу. Когда оно добирается туда и утоляет первый голод, жажда мгновенно получает приоритет над потребностью в еде!

Теперь, когда жажда приобрела первостепенное значение, животное отправляется в длинное путешествие к Южному озеру. Но стоит ему добраться туда и сделать всего один глоток, незамедлительно напоминает о себе голод! Наше животное обречено путешествовать туда и сюда, мучаясь то от голода, то от жажды. Каждое действие лишь уравновешивает неутоленные насущные потребности.

Это не окажется проблемой за обеденным столом, где еда и напитки находятся в пределах досягаемости. Но в естественных условиях ни одно животное не способно пережить расход энергии, когда каждая незначительная флуктуация вызывает серьезные изменения в стратегии. Одним из способов решения задачи видится редкое посещение этого «обменного пункта», но в таком случае наше животное оказалось бы менее приспособленным к чрезвычайным ситуациям. Другой способ заключается в применении так называемой схемы перекрестного исключения, которая функционирует во многих «отсеках» разума. В подобной системе каждый член группы агентов может посылать «тормозящие» сигналы всем другим агентам этой группы. В результате все агенты конкурируют между собой. Когда активируется какой-либо агент группы, его сигналы, как правило, блокируют сигналы других. Возникает лавинообразный эффект: все конкуренты постепенно слабеют, мало-помалу лишаясь возможности блокировать сигналы соперников. В итоге, даже если исходное различие между конкурентами незначительно, наиболее активный агент уверенно «отрезает» всех прочих.

Рис. 82

Схемы перекрестного исключения могут служить основой применения принципа бескомпромиссности в тех разделах разума, где конкурирующие ментальные агенты находятся близко друг к другу. Группы перекрестных исключений можно также использовать для создания блоков кратковременной памяти. Всякий раз, когда мы активируем агента такой группы даже всего на мгновение, он остается активным (а все прочие подавляются), пока ситуация не изменится каким-либо образом вследствие нового и сильного внешнего воздействия. Слабые внешние сигналы будут фактически игнорироваться по причине внутреннего сопротивления. Почему мы говорим о кратковременной памяти, если эффект может сохраняться бесконечно? Потому что, когда положение меняется, от предыдущего состояния не остается и следа.

16.5. Эффект лавины

Многие из рассмотренных нами схем окажутся эффективными только в случае, если они будут строго соответствовать исходному описанию. Большинство же вскоре утратит работоспособность, потому что практически все агенты будут вовлечены в деятельность, не ведающую ограничений. Предположим, что каждый типичный агент имеет возможность вызывать несколько других. Тогда каждый из них будет в свою очередь активировать еще нескольких – и так далее по цепочке; активность будет распространяться быстрее лесного пожара. Но вся эта деятельность ни к чему не приведет, поскольку все агенты будут мешать друг другу, и никто из них не сможет получить контроль над ресурсами, в которых они нуждаются. Во многом это напоминает происходящее при приступе эпилепсии.

Аналогичные проблемы возникают в каждой биологической системе. Всякий простой принцип или механизм должен кем-то контролироваться для работы в заданных условиях. Даже небольшие группы генов представляют схемы регулирования количества белков, которые производятся внутри каждой клетки. Мы находим тот же шаблон на всех уровнях. Каждая биологическая ткань, каждый орган и каждая система регулируются несколькими видами механизмов контроля, и везде, где это происходит, мы обнаруживаем болезнь. Что обычно защищает наш разум от подобных лавин? Схема перекрестного исключения, вероятно, является наиболее распространенным способом регулирования деятельности наших агентов. Но существуют также другие часто встречающиеся схемы предотвращения лавин.