Читаем Соперник Византии полностью

Волк явился растрепанный и явно навеселе, но делал вид, что приготовился внимательно выслушать князя.

- С нынешнего дня охранять женский монастырь будешь ты, - сказал князь. Волк хихикнул, но вовремя осекся.

- Поставишь охрану, где тебе укажет эта монахиня, - и он указал на старшую, - это моя воля. Понял?

- Понял, - кивнул Волк.

- А ты, - обратился Святослав к монахине, - пришлешь с ним простую бабью одежду. Не приемлю в моем доме монахиню.

Он поднялся и, даже больше не взглянув на женщин, удалился в свою спальню.

Утро! Какое земное, с ароматами трав и речной прохладой, с пением птиц и воркованьем горлиц. Первые лучи восходящего солнца волнами питают прохладу, и оттого дышится легко и трезвит, покидает сон, и приходят свежие мысли, суля новые надежды и расчеты наудачу. Но как это призрачно, как можно неожиданно разочароваться в этом противоречивом мире.

Святослав какое-то время лежал с открытыми глазами и думал о предстоящих делах, о новой пристани, которую он строил с учетом ее скрытности, но вдруг услышал возбужденные голоса внизу под окном. Быстро поднялся, облился водой из ведра, спустился вниз.

И увидел воя, почти мальчика, с кровяной раной на бедре, которого при виде князя пытались поставить на ноги, повторяя: вот князь, вот князь, а он шатался из стороны в сторону и просто мычал:

- Князя, Святослава!

- Откуда? - спросил князь, глядя на мокрую одежду мальчика.

- Выловили в реке, - отвечали.

- Откуда ты, юнак? - спросил у мальчика Святослав.

- А ты кто? Святослав ли? Больше никому говорить не буду.

- А больше никому ты не говори. Только мне, твоему князю.

Мальчик, шатаясь, смотрел на князя, и слезы потекли из

его крупных голубых глаз:

- Из Киева я. Беда, князь. Печенеги замучили. Там в портках посылка тебе, князь.

Тут же сдернули портки и вытащили сверток в промасленной обертке. Святослав развернул и на тряпке с размазанными буквами прочитал: «Князь! Чужой земли ищешь и блюдешь ее, от своей же отрекся, чуть-чуть нас не взяли печенеги вместе с твоей матерью и детьми; если не придешь, не оборонишь нас, то опять возьмут; неужели тебе не жалко отчины своей, ни матери старухи, ни детей малых».

Святослав, несколько раз перечитывая письмо, ушел в свою комнату и долго сидел задумавшись. Потом встал и крикнул:

- Эй, кто там. Бей в било! Зови воевод на кмет [126] !

Они мрачно сидели в кругу. По правую руку князя: Свенельд, Икмор [127] , Сфенкель, Улеб, Волк, Ян, Тур, Пристен, Борич. По левую - сотские: Кол, Утин-вятич, Ивашко первый, Алдан, Бузила-болгарин, Шивон из Белобережья, Войко, Сфирко и еще несколько почетных воинов.

Прочитали вслух письмо, помолчали.

- Что делать будем, воеводы? Пришли в чужую землю, а свою не уберегли. Люди пишут. Матушка стара. Правду пишут. Что делать будем?

- Надо возвращаться, - сказал Улеб после долгого раздумья, - потерять отчину - это не в моем разумении.

- Как возвращаться? - спросил Икмор. - Тогда зачем приходили?

- Но князю надо возвращаться... - подтвердил Свенельд.

- А как же мы? - недоуменно спросил Волк.

- А мы останемся здесь до прибытия князя, - сказал Сфенкель, - многие болгары за нас, а греки боятся нас и не сунутся. А если сунутся, будем воевать и с ними.

- А вот так, - встрепенулся Святослав. Все видели, как тяжело ему дается решение:

- Ты, Волк, остаешься в Переяславце и Доростоле. Ты, Свенельд, отправляешься в Македонию и выбиваешь оттуда стра-тига Петра. Сфенкель возвращается в Преславу и следит за тем, чтобы боляре и царь Болгарии подписали мирный ряд. Борич и Пристен со мной. Брат мой, со своей дружиной ты больше нужен здесь, рядом с боярином Волком. Надеюсь, что к моему возвращению ничего не изменится. Я с малой дружиной, с воинами Борича и Пристеня завтра возвращаюсь в Киев. На том стою!

Изложение шестое. Русь. Киев


1. Нашествие печенегов на Киев

Шатер хана был виден издалека. Послы императора Никифора Фоки были встречены отрядом печенегов благосклонно, ибо посол Феофил пересел из коляски на коня и сразу был узнан степняками.

- Как здоровье кагана? - по-печенежски спросил Феофил, широко улыбаясь и протягивая командиру отряда печенегов блестящий на солнце медный кувшин с красивым орнаментом, наполненный отборным греческим вином, и несколько мелких серебряных монет. Лицо командира с желтыми зубами расплылось в безобразную улыбку, он приложил руку к груди и ответил:

- Боги хранят хана Кучума, потому он жив и здоров. Орда [128] шесть восходов и заходов солнца праздновала его избрание каганом, и потому он будет рад видеть еще одного почетного гостя.

Как подобает новому избраному кагану, шатер хана Кучума был обширен и наполнен драгоценными коврами: хорезмскими, шимахинскими, персидскими, на стенах висело золоченое оружие. Он сидел на таких же красивых тюфяках из китайского шелка, что-то жевал и сплевывал в большое серебряное блюдо. Послов императора он встретил любезно, выслушал приветственные слова и спросил:

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже