Соперницы

Джульет унаследовала от отца высокий рост, голубые глаза, хотя его глаза казались холоднее, и светлые волосы.

Джульет посмотрела на тетку, сестру и братьев. Их руки лежали на коленях, а глаза устремились к алтарю. Они выглядели одной семьей.

Они с отцом казались чужими среди сидевших на первой скамье, случайно зашедшими в церковь.

Когда началась служба, Джульет попыталась представить себе, как мама смотрит на нее с неба, но ощущала лишь одиночество. Вместо того чтобы смотреть на открытый гроб, она все внимание сосредоточила на отце, таком элегантном в своем темно-синем костюме. Надо же ей как-то прогнать одиночество и потерянность, иначе она тоже умрет.

«У меня еще есть папа, - сказала она себе. - Вот что важно».

- Я не возражаю забрать детей, - говорила тетя Барб по дороге. Она шла с папой с кладбища. - Но сначала они должны закончить учебный год. В противном случае им будет слишком тяжело: они потеряют одновременно и мать, и своих друзей.

Джульет словно ударили кулаком в живот. Зачем папе отсылать их?

- У меня нет времени заботиться о них, - не соглашался Оливер Бриттани, - а у тебя есть. Они могут сегодня собрать вещи и уехать завтра с тобой.

- А как Джульет? Ей ведь уже почти шестнадцать. Она могла бы позаботиться о младших братьях и сестре, пока не закончится учебный год.

- Нет, - возразил Оливер. - Ей надо думать о своей карьере. Джульет останется со мной, а дети завтра же уедут с тобой.

Сердце Джульет подпрыгнуло от радости, и она сразу почувствовала себя виноватой, глядя на братьев и сестру.

Лицо Марси, смотревшей прямо на нее, было каменным. Тони, спотыкаясь, шел за сестрой, держа ее за руку. Тодд, предоставленный самому себе, начал всхлипывать.

- О какой карьере? - спросила тетя Барб, так выговаривая слова, что они прозвучали угрожающе. - Рут писала мне, что ты тратишь большие деньги на Джульет и пренебрежительно относишься к остальным детям.

Тодд всхлипнул еще громче, и тетя Барб посмотрела на своего деверя.

- Мы обсудим это позже.

Она посадила мальчиков в лимузин, Марси последовала за ними.

Джульет замедлила шаг. У нее вдруг возникло такое чувство, словно она не имеет никакого отношения ни к тете Барбаре из Орегона, ни даже к отцу. Может, она сама по себе?

Тетя Барб бросила у ног Джульет два тяжелых чемодана.

- По крайней мере ты могла бы помочь нести багаж. Это ведь не слишком отвлечет тебя от твоей «карьеры»?

- Нет, тетя Барбара, - спокойно ответила Джульет, не поднимая глаз.

Прошлая ночь оказалась самой тяжелой в ее жизни, даже тяжелее той, когда умерла мама. Тетя Барб и папа спорили допоздна. Наконец он закричал, что, если она завтра же не заберет с собой это отродье, он поместит их в приют для сирот, он не позволит мешать карьере дочери.

Комната Джульет находилась дальше всех, и она понимала: раз ей хорошо слышны голоса споривших, то их могли слышать и остальные дети. Поэтому Джульет все утро провела в своей комнате и не спускалась к завтраку. Ей не хотелось видеть упрек в глазах детей.

- Ох, Джульет! - вздохнула тетя Барбара. - Не понимаю, почему ты не хочешь позаботиться о братьях. Разве ты никогда не ухаживала за ними? Неужели тебя это не беспокоит?

Она отвернулась, прежде чем Джульет успела ответить, что это отец желает видеть ее актрисой, а она сама никогда не думала об этом. Тетя Барб человек посторонний, откуда ей знать, какая Джульет на самом деле. Даже Марси ничего не знала о сестре, хотя видела ее каждый день.

«Чужие, - думала Джульет. - Я отличаюсь от них. Они похожи на маму, а я - на отца».

Когда Джульет пыталась поставить в машину чемодан, вышел папа.

- Ты не должна это делать, - сказал он и положил чемодан в открытый багажник.

Тетя Барб вспыхнула от гнева.

- До свидания, Барбара. Я буду посылать тебе чек каждый месяц.

- Запомни этот день, Оливер, и то, что ты сделал. Джульет, попрощайся с братьями и сестрой.

Джульет почувствовала себя неловко. Она уже собралась обнять мальчиков, но тетя Барб сказала это таким тоном, словно Джульет требовались ее напоминания.

Тодд и Тони позволили обнять себя, но оставались напряженными и неподатливыми. Марси смотрела прямо в глаза сестре.

- Я буду ненавидеть тебя всю жизнь, стерва, - прошептала она.

Джульет была так ошеломлена, что не смогла вымолвить ни слова. Марси быстро обняла сестру, так что ни отец, ни тетя Барб ничего не поняли, и уселась рядом с теткой. Машина рванула с места, будто отъезжающие ни на минуту больше не хотели оставаться с Джульет и Оливером.

Отец пошел в дом, а Джульет, сдерживая рыдания, глядела им вслед, пока машина не исчезла из виду.

Дом вдруг стал непривычно пустым, и она не знала, куда деться. Она бродила по комнатам, поднимая разбросанные книги и игрушки. Барбара забрала с собой несколько любимых вещей мамы, а Марси и мальчиков увезли так быстро, что они не успели собрать свои сокровища.