Сопротивление королевы

Я был поражен этим вопросом.

– Я доверяю Изольде свою жизнь, – честно сказал я. – Хотя можно поинтересоваться: что вас беспокоит в ее магии?

Грейна молчала, но опять смотрела на Роуэна.

Свечи замерцали, хотя сквозняка не было. По столу поползли словно бы ожившие тени. Уголками глаз я улавливал, как свет и тьма сплетаются и движутся будто в танце. У меня поднялись волоски на руках. Внезапно мне почудилось, что Дермотты мысленно разговаривают друг с другом. Между ними возникло невидимое течение. Нечто похожее встречалось мне лишь однажды, в тот момент, когда Бриенна повесила Камень Сумерек на шею Изольде и магия пробудилась.

– Возможно, вы спрашиваете о магии потому, что заметили какое-нибудь странное происшествие за последнюю пару недель, – пробормотал я, и Грейна впилась в меня взглядом. – И, когда Изольда Кавана начала носить Камень Сумерек, вы также что-то почувствовали.

Грейна рассмеялась, но рука Роуэна метнулась к кинжалу на поясе.

– Что за абсурдная теория, лорд Эодан, – сказала леди. – Я бы предостерегла вас от того, чтобы излагать ее так открыто.

– С чего бы такое предостережение? – Я развел руками. – Ланноны в тюрьме.

– Но Ланноны еще не мертвы, – поправила Грейна, дав мне время поразмыслить. – И Халлораны по-прежнему буйствуют. Ходят слухи, что они пытались улечься в постель с Мак-Квинами.

Она так быстро сменила тему, что я не мог вернуть разговор обратно к магии и моим подозрениям о том, что Дермотты несут в себе ее следы. Но я точно знал, что имеет в виду Грейна. Я получил письмо от Журдена с рассказом о неудачном сватовстве Пиэрса Халлорана.

– Мак-Квины не собираются вступать в союз с Халлоранами, – успокоил я леди.

– Тогда как быть с Халлоранами? Они и при новой королеве будут продолжать безнаказанно бесчинствовать?

«Мы с вами желаем одного и того же», – хотел я ей сказать. Мы желаем справедливости, защиты от королевы, ответов относительно магии. И тем не менее я не мог пообещать ей это: в воздухе по-прежнему витало очень много неопределенности.

– Судьба Халлоранов, так же как и Карранов с Алленами, вскоре будет решена. После суда над Ланноном, – ответил я.

Грейна перевела взгляд в зал, на знамя Морганов над камином. Помолчав, она прошептала:

– Сочувствую бедам, которые выпали вашему Дому.

Я молчал, неизбежно думая об Эшлин, испытывая мучительную боль каждый раз, когда вспоминал ее судьбу. Этот замок, эти земли должны были принадлежать ей. Она стала бы, как и Грейна, правящей леди Морган.

Леди Дермотт вздохнула и посмотрела на меня. При этом она тайком потянулась под столом к Роуэну, чтобы убрать его руку с кинжала.

– Искренне надеюсь, что вы и ваши люди полностью восстановитесь.

Прежде чем я нашел подходящий ответ, она встала. Мы с ее мужем тоже поднялись, отчего пламя свечей заколыхалось.

– Спасибо за ужин, лорд Эодан. Поездка меня утомила. Думаю, нам пора отдохнуть.

– Разумеется.

Эйлин вышла вперед, чтобы проводить Дермоттов в отведенные им покои.

– Увидимся утром, – произнесла Грейна и взяла Роуэна под руку.

– Доброй ночи вам обоим.

Я немного подождал и вернулся в собственную комнату, совершенно измотанный и с ощущением, что так ничего и не добился.

Томас был уже там, сидел на своей койке у камина и играл в карты. Парнишка настоял на том, чтобы спать в моей комнате, как я ни уговаривал его жить с остальными ребятами Морганов. Он так и не подружился ни с кем из них, что вызывало у меня какое-то беспокойство.

– А госпожа Бриенна здесь? – настойчиво спросил он.

– Нет, парень, – ответил я, распуская шнуровку жилета.

Рухнув в кресло, я с кряхтением стащил сапоги.

– Вы женитесь на госпоже Бриенне?

Я молчал, придумывая ответ. Томас, конечно, был нетерпелив.

– Женитесь, милорд?

– Возможно. А теперь, если ты забыл, завтра я еду в Лионесс. Не знаю, когда вернусь в Брай, но Эйлин обещала за тобой присматривать.

Я посмотрел на Томаса. Он сидел на своей койке, нахмурившись.

– Что за взгляд? – спросил я.

– Вы же сказали, что я могу поехать с вами в Лионесс, милорд!

– Томас, я никогда такого не обещал.

– Обещали! Три дня назад, за ужином.

Надо отдать ему должное, парнишка тот еще хитрец. Я тут же переполошился, решив, что и правда пообещал подобное, и стал рыться в памяти.

Но потом, конечно, подумал, что не возьму в такую поездку ребенка, и строго посмотрел на него.

– Нет, не обещал. Ты должен остаться здесь, с Эйлин и другими слугами, и…

– Но я ваш гонец, милорд, – возразил Томас. – Вы не можете уехать без гонца.

Мой самоназначенный гонец. Я вздохнул, чувствуя себя побежденным по всем фронтам, и пересел на край кровати.

– Когда-нибудь ты станешь гонцом. Без сомнения, моим самым лучшим гонцом, – мягко сказал я. – Но тебе нужно вылечить ногу, Томас. Сейчас ты не можешь бегать по моим поручениям. Ты должен остаться здесь, где я уверен в твоей безопасности.

Мальчуган сердито зыркнул, закутался в одеяло и улегся на своей скрипучей кровати, повернувшись ко мне спиной.

«О боги, я не подхожу для этой роли», – думал я, натягивая до подбородка лоскутное одеяло. Я смотрел на отсветы огня, плясавшие на потолке, пытаясь обрести душевный покой.