Соразмерный образ мой

— Да брось ты, — в угоду ей заворковала Джулия. — Такая чудесная погодка. Домой всегда успеем.

— Хорошо. — По тону Валентины было ясно, что ей совершенно все равно.

— Пошли прогуляемся.

— Пошли.

На улице Джулия двинулась в южном направлении. Как заметила Валентина, путеводитель ей больше не требовался. Вскоре они оказались в Сент-Джеймсском парке.

— Давай посмотрим уток, — сказала Валентина; они сели на скамейку и стали смотреть на пруд с утками.

Джулия спросила:

— Почему ты на меня так злишься?

— Сама знаешь.

— Нет… Даже не догадываюсь. Мы всю жизнь вместе, и раньше нам было хорошо. Вернее, мы об этом и не задумывались, правда? Так выходило само собой. Мы хотели одного и того же, не собирались расставаться… помнишь?

Валентина покачала головой:

— Говори за себя. Это в твоем представлении мы так жили. Мы всегда делали только то, чего хотелось тебе. Ты принимала это как должное и ни разу не уступила. А то, чего хотелось мне, всегда отметалось. Например, учеба. Хоть в Корнелле, хоть в Иллинойском университете. Сейчас бы уже окончили. Нашли бы приличную работу. Но тебе не нравилось, когда у меня появлялись собственные интересы; ты немедленно шла на попятный и тащила меня за собой. Насколько я понимаю, тебе от жизни ничего не нужно, поэтому и мне не дозволяется к чему-то стремиться. Куда это заведет, Джулия? Ты не можешь вечно тянуть меня назад.

— Но у нас судьба такая — быть вместе. Я так тебе скажу: посмотри на маму и Элспет. Они не хотели разлучаться. Между ними встало что-то непреодолимое, и только тогда они разошлись в разные стороны, но вопреки своей природе, и обе потом жалели.

— Никто не мешал им воссоединиться, однако у них и мысли такой не возникало, — сказала Валентина. — Элспет с Робертом провели отпуск в Штатах, но даже не подумали заехать в Чикаго, потому что Элспет не хотела. Роберт считает, что мама запретила ей с нами общаться.

— Но суть в том, что они расстались не по своей воле.

— Какое нам до них дело? — бросила Валентина. — Я, например, хочу получить образование. Я хочу, чтобы у меня был парень, я хочу выйти замуж и создать семью. Хочу стать модельером, хочу жить одна в собственной квартире, хочу съедать целый сэндвич, а не половинку. Последовательность не имеет значения, — добавила она.

— Да кушай ты свои сэндвичи, сколько влезет, — ответила Джулия.

Она хотела пошутить, но Валентина резко встала и пошла прочь. Джулия окликнула ее. Валентина скрылась из виду, и Джулия устремилась в ту же сторону. «Куда ее понесло? — встревожилась Джулия. — Города не знает, заблудится еще».

Выйдя из парка, Валентина помедлила, свернула направо и зашагала вдоль Молла. Джулия перешла на бег, чтобы с ней поравняться. Оглянувшись, Валентина прибавила шагу. На подходе к Трафальгарской площади она заговорила с бомжом, продававшим газету «Биг иссью»;[105] тот стал размахивать руками, тыкать пальцем и, кажется, что-то для нее записал. «Метро ищет», — догадалась Джулия. Она решила выждать, пока Валентина сориентируется. «Сяду с ней в один поезд. Там она никуда от меня не денется». Валентина посмотрела через плечо, но ничего подозрительного не заметила — и пошла не в ту сторону. «Ты куда? Почему не на Черинг-Кросс? — Джулия шла за ней следом по Кокспер-стрит и Хеймаркету. — В черном ее почти не видно». Немного сократив расстояние между ними, Джулия, к счастью, заметила, что Валентина вошла в метро на станции «Пикадилли-серкус». Джулия бросилась за ней. У нее на глазах Валентина шлепнула по барьеру проездным билетом, проскользнула через турникет и бросилась к лестнице. Джулия не спускала с нее глаз, но решила поехать на эскалаторе и оказалась в нижнем вестибюле первой. Стиснув зубы, Валентина прошла мимо. Джулия, совершенно убитая, держалась на несколько шагов сзади.

Валентина поспешила на ту платформу, откуда поезда шли в западном направлении. «Какого черта ей там нужно?» Остановившись на расстоянии вытянутой руки, Джулия проговорила:

— Валентина. Это не наш поезд. Он идет в аэропорт Хитроу.

Валентина не отреагировала. «Она что, намылилась в аэропорт? У нее даже паспорта с собой нет. И в карманах пусто». Подошел поезд. Валентина шагнула в вагон. Джулия — за ней.

Когда двери закрывались, Валентина в последний момент протиснулась между створками и выскочила. Джулия успела заметить, что она стоит на платформе и с довольным видом провожает глазами удаляющийся поезд.

Роберт вернулся с кладбища около шести. Плеснув себе виски с содовой, он вышел на задний дворик, чтобы посидеть под прикрытием стены и отдохнуть. На скамье уже сидела Джулия. Ее лицо было мокрым от слез.

— Что такое? — спросил он, хотя примерно догадывался.

— Валентина потерялась, — всхлипнула Джулия и без подробностей рассказала ему о событиях этого дня.

— Ну, не знаю, — сказал он. — Если она от тебя смылась, это еще не повод бить тревогу.

Джулия отвела взгляд:

— Где ее носит?

— Понятия не имею, но к ночи появится.

Без особой уверенности Джулия кивнула:

— Да, наверное.

Роберт протянул ей стакан:

— Выпьешь?

— Нет, спасибо.

— Тогда говори, чем могу помочь.