Соразмерный образ мой

— Здравствуй, Роберт. Как поживаешь?

— Я-то нормально. А твой муж — ненормально.

— И чего ты от меня хочешь? Я здесь, он там.

— Хочу, чтобы ты приехала домой и его приструнила.

— Нет, Роберт, это исключено. — Прикрыв трубку рукой, Марика сказала что-то в сторону и вернулась к разговору с Робертом. — Ноги моей там не будет. А он даже за почтой не желает спуститься, так что в обозримом будущем вряд ли мы с ним увидимся.

— Хотя бы позвони ему.

— Зачем?

— Уговори попринимать лекарство. Поддержи морально. Черт, ну не знаю, что еще. В твоих же интересах прочистить ему мозги.

— Нет. Это пройденный этап. И не надо ерничать, Роберт. Он безнадежен.

Роберт уставился в окно «Вотреверса» на запущенный парадный сад, который уходил от дома в горку, как пустая эстрадная сцена. В тот момент, когда Марика заявила о своем полном равнодушии к Мартину, из дверей «Вотреверса» вышли близнецы, которые направились по аллее в сторону калитки. Они были одеты в однотонные нежно-голубые пальто и шапочки; каждая держала сиреневую муфту. Одна из девушек принялась на ходу крутить муфту на ленте, другая указала куда-то на крону дерева, и обе расхохотались.

— Алло, Роберт, ты меня слышишь?

Одна близняшка шла чуть впереди; Роберту они мерещились двуглавым, четвероногим, двуруким существом. Калитка затворилась. Роберт прикрыл глаза, и на внутренней стороне его век появился остаточный образ: мерцающий во тьме девичий силуэт. Видение его околдовало. Можно было подумать, каждая из них — это Элспет в молодости, ее первоначальная версия, прежде ему неведомая. «Какие молоденькие. И какие странные. Господи, на вид лет двенадцати, не более».

— Роберт?

Он открыл глаза; близнецы исчезли.

— Прости, Марика. Что ты сказала?

— Пора заканчивать. Время поджимает.

— А… ну что ж. Извини за беспокойство.

— Роберт, у вас там что-то стряслось?

Немного подумав, он ответил:

— Мне только что явилось чудо.

— Ох, — выдохнула Марика. — Что же это было? Ты где сейчас? — Впервые за все время разговора она проявила хоть какой-то интерес.

— Приехали двойняшки Элспет. Сейчас прошли через сад. Что-то в них есть… необычное.

— Впервые слышу, что у Элспет были дети.

— Не у Элспет, а у Эди с Джеком.

— Пресловутая Эди. — Марика вздохнула. — Мне никогда не верилось в ее существование; я подозревала, что Элспет ее выдумала.

Роберт улыбнулся.

— А у меня были сомнения насчет Джека. Легендарный жених, сбежавший с роковой близняшкой в Америку. Выходит, эта парочка и в самом деле существует.

Марика прикрыла трубку ладонью. Вернувшись к разговору, она сказала:

— Мне правда нужно идти, Роберт. — Она помолчала, — Девочки похожи на Элспет?

— Приезжай — увидишь.

Она засмеялась.

— Так и быть, позвоню ему, но в Лондоне ноги моей не будет. Пойми, Роберт, мне там всегда было неуютно.

Марика прожила в Лондоне двадцать шесть лет. Из них двадцать пять — с Мартином. Роберт даже представить не мог, чего ей это стоило. Зато он легко представил ее среди голландцев — рослых, крепко сбитых людей, владеющих пятью языками, любителей селедки, которая продается у них с маленьких тележек прямо на улицах. В Лондоне у Марики всегда был какой-то тревожный, ущербный вид. Роберт подумал, что с возвращением в родной город она, возможно, вновь обрела то, чего была лишена долгие годы.

— Он тебя ждет, Марика. — Молчание; легкое потрескивание в трубке. Роберт смягчился. — Они невероятно похожи на Элспет. Разве что волосы еще светлее. И сами, на первый взгляд, помягче. Этакие котятки.

— Котятки? Она тут определенно ни при чем. Ну ничего, в вашем доме котятки будут очень кстати. Считай, что вы, два бирюка, завели себе котяток. Все, Роберт, меня торопят. Спасибо за звонок.

— Ну счастливо, Марика.

— Давай.

Марика немного постояла у себя в кабинете, сжимая в руке телефонную трубку. Времени было всего три часа с минутами; она покривила душой — ее никто не торопил. Самое время сделать один звонок. У Мартина был определитель номера, так что звонить она могла только на мобильный. Ей стало совестно. Год назад, после своего бегства, она звонила ему раз в две-три недели. А теперь — за два месяца даже не вспомнила. Приложив трубку к уху, она считала гудки. Мартин всегда отвечал после седьмого; да, так и вышло.

— Алло?

Можно было подумать, его оторвали от важных дел; она не знала, чем он занимается, но сочла за лучшее не спрашивать.

— Hallo, Мартин.

— Марика…

Она только крепче прижала трубку. Ей всегда было приятно слышать, как он произносит ее имя. Но сейчас она погрустнела. Не выпуская трубки, Марика присела на корточки возле письменного стола, чтобы видеть только стены своей крошечной выгородки и звукоизоляцию потолка.

— Как дела, Марика? — Можно было подумать, они разговаривали не далее как вчера.

— Все отлично. Повышение получила. У меня теперь есть помощник.

— Неплохо, звездный статус. — Он помолчал. — Мужчина, женщина?

Она посмеялась.

— Женщина. Зовут Анс.

— Так-так, это хорошо. Не хочу, чтобы тебя обхаживал какой-нибудь Адонис, — тут Мартин понизил голос, — с за-вид-ной тех-ни-кой… ре-чи.