Сорок из Северного Далласа

Я размахнулся изо всех сил. Тяжесть револьвера придавала удару убийственную силу. Каким-то образом указательный палец оказался между спусковой скобой и его черепом. Раздался хруст. Бодроу рухнул на пол. Моя рука онемела, и револьвер выпал из бессильных пальцев.

Я начал бить его ногами — чтобы убить. Но он был слишком жирным и свернулся в клубок.

— Дерись, сукин сын, сволочь! Вставай и дерись!

Я повернулся и побежал в кухню за ножом. У меня перехватило горло. Я не мог дышать. Рыдания сотрясали меня. Я опустился на пол, и меня вырвало.

Я лежал на полу довольно долго. В дверях появился Бодроу. Он поправил галстук и разгладил пиджак. Кровь всё ещё капала из раны, и плечо пиджака было красным. Револьвер был засунут за пояс.

Он посмотрел на меня, с сожалением покачал головой и подошёл к телефону.

— Старина, — произнёс он, набирая номер. — Ты — ненормальный.

Когда шериф со своими помощниками закончили осмотр, уже стемнело. Бодроу увели. Трупы были отправлены в морги в Лакоте — для белых и чёрных.

После того как шериф записал мои показания, а врач наложил шину на сломанную кисть, я вышел из дома и сел на землю в амбаре. Я ни о чём не думал, просто сидел и смотрел. Бычок с любопытством поглядывал на меня из соседнего стойла.

Когда я наконец вышел из амбара, около моей «ривьеры» стоял лишь автомобиль шерифа. В темноте смутно виднелись очертания его фигуры с сапогом на бампере «форда».

— Он что — твой друг?

— Нет.

— Так вот. Мы нашли рюкзак с марихуаной в спальне убитой, и к тому же этот Бодроу застал её в кровати с ниггером. Если он купит себе хорошего адвоката, вряд ли его посадят. — Шериф задумчиво покачал головой. — Такая красивая девушка, — пробормотал он. — Зачем она это сделала?

Потом он выпрямился и подошёл к двери «форда».

— Ну, до встречи. — Он помахал рукой.

Шериф включил двигатель. Мгновенно ночь озарилась красными и синими огнями. Машина тронулась с места, потом вдруг остановилась, словно шериф что-то вспомнил.

— Эй! — крикнул он. — Желаю успеха в воскресном матче! Автомобиль с рёвом умчался по дороге, разбрасывая гравий.

Я слышал, как завизжали шины, когда он свернул на шоссе. Рёв сирены стих.

Облокотившись на забор, я смотрел на молчаливое пастбище и прислушивался к отдалённым звукам жизни.