Сорок один мертвый

– Дамы и господа! Мы на пороге нового века, не побоюсь этого слова – новой эры! Для всех вас это будет поистине новое время. – Он обвел взглядом присутствующих и каждый мог поклясться, что он посмотрел ему в глаза. – Здесь сегодня собран цвет нашего общества, врачи и актеры, меценаты и литераторы, артисты и художники. Но как бы ярок не был ваш цвет, бахрома ваших лепестков чёрная.

Вдруг по залу словно пронесся сквозняк.

– Закройте дверь! – Крикнул кто-то.

– Я не буду утомлять вас речами. – Юноша посмотрел на часы. В зале вновь крикнули чтоб закрыли дверь. – Все мы смертны, господа. И никакими вашими заслугами перед людьми вы не сможете выкупить это у жнеца.

Люди, поеживаясь от сквозняка, озадаченно смотрели друг на друга и никто не понимал, что несёт этот юноша. Душа требовала праздника, который с минуты на минуту должен был разгореться яркими красками обнуленных часов.

– Да закройте уже дверь, черт вас раздери! – Крикнул начавший терять терпение Станиславов, главный дирижер симфонического оркестра.

Юноша указал бокалом на часы.

– Господа! Уж полночь близка! Возьмёмся же за руки в последнем хороводе! Ни один не должен быть потерян!

Люди вытянули руки и встали кругом вокруг ели. И невесть откуда взявшиеся детишки, в костюмах скелетов, запестрели под рукой каждого человека, увлекая в танец, вприпрыжку, вприскок, увлекая вперед, заливаясь лучистым звонким смехом!

– Господа! С новым годом! – Поднял бокал юноша, когда бой часов разнесся над залом. Но никто не смог поднять руки в ответном жесте. Круговерть и феерия цветов, смех и крики радости заполнили весь зал, ускоряясь и переходя в галоп. Сбиваясь с ног, люди отплясывали и бежали по кругу, в ужасе вытаращив глаза, и задыхаясь, и только чертята, с раздвоенными копытцами и рожками,только минуту назад бывшие детьми, все смеялись и тянули людей во все ускоряющуюся пляску. Часы отбивали удар за ударом, перекрывая крики ужаса и муки, пока не отбили последний удар и все стихло, в печальной пустоте зала, с одной лишь одинокой ёлкой, триумфально устремленной в снежное небо.

– С новым годом! – В открывшиеся двери вбежал сильно запоздавший гость, директор Театра на трёх камнях, сжимая в руках открытую бутылку шампанского. Да так и замер на входе, озадаченно озирая пустой зал филармонии. На секунду ему показалось, краешком глаза он заметил, что будто бы маленький ребенок в маске чертёнка мелькнул возле подарков у ёлки. Но когда он оглянулся, там было так же пустынно, как и во всей филармонии.

Четвертый мертвый

Маленького Сашу разбудили голоса на кухне. Мама что-то жарко говорила подруге.

– И ты представь, корова вместе с теленком сдохла, в один день.

– Ох, беда какая! – Причитала подруга.

– А у Ленки все куры подохли, напасть какая-то. И у Севрены куры, и у Прокловой, у Свирюхиных,у Кровняков, у Алексея Михайловича лошадь сдохла, у Лопатина свиньи. Я тебе говорю, по всему селу так, страшно жить, каждое утро в страхе просыпаюсь, что у нас что-то случилось. И главное никто не знает что оно такое.

Саша вылез их постели и протер заспанные глаза. Тайком, чтобы мама не заметила, он оделся и вышел из дома, вскочил на велосипед и помчался к мосту, где в это время должны были играть дети. Дорога спускалась вниз и еще издали он рассмотрел несколько велосипедов, сваленных вместе. Подъехав к мосту, он на ходу спрыгнул со своего, тот врезался в кучу других и звякнув замер среди них. Саша со всех ног бросился под мост, по утоптанной тропинке, среди высоких лопухов. А там уже вовсю шел морской бой. Мальчишки делились на две команды по обе стороны реки и кидали камни к берегу так, чтобы брызги от них окатывали противника на другой стороне. Камни брались из самой реки, во время тридцатисекундного перемирия в начале игры, после этого их приходилось доставать из воды, рискуя, что возле тебя приземлится здоровенный валун и окатит тебя холодной водой с ног до головы.

– Саня за нас! – Закричали в одной команде при виде спешащего Саши. Тот подскочил к куче камней, спрятанных за колонной моста, схватил один побольше и быстро швырнул камень к другому берегу. Он поднял много брызг, но никого не зацепил, а Саша уже бежал за колонну, прячась от летящего в воду возле него камня. Крики и всплески продолжались до самого обеда и кончились когда гул копыт, стучащих сверху по асфальту, наполнил прохладное пространство под мостом. Стадо коров возвращалось с утреннего выпаса и мальчикам нужно было провожать его, чтобы отогнать свою корову домой. Довольные и промокшие до ниточки они поднимались из-под моста. Все почти ушли, когда один из мальчиков закричал, показывая на воду.

– Смотрите, рыба дохлая!

И в самом деле, откуда-то выше по течению плыла огромная вереница мертвой рыбы, в основном щук и вьюнов. Все плыли кверху животами, бесчисленное множество.

– Ничего себе! – Протянул кто-то из ребят.