Сорок вопросов о Библии

Обо всем этом мы и поговорим дальше подробнее, чтобы читатель мог лучше разбираться в подобных вещах.

2. Что такое богодухновенность?

Когда христиан спрашивают, нем Библия отличается от всех других замечательных и мудрых книг, они начинают говорить о богодухновенности, имея в виду, что Библия написана не просто людьми, но по Божиему вдохновению. Что на самом деле это означает? Откуда взялось само слово «богодухновенность»?

Бог и человек – соавторы

Понятие богодухновенности (иногда говорят «боговдохновенность», более на русский, чем на славянский лад) у христиан появилось еще до того, как у них сложился Новый Завет. О нем, как о чем-то само собой разумеющемся, говорили в своих посланиях апостолы: «…никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Петр 1:20–21). «Всё Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» (2 Тим 3:16).

При этом сама Библия никак не раскрывает понятия богодухновенности и даже не дает нам списка богодухновенных книг. Кроме того, она может ссылаться на книги, которые заведомо в этот круг не входят. Например, Послание Иуды в 9-м стихе рассказывает о споре Ангела и сатаны. В Библии мы нигде ничего подобного не найдем – этот сюжет взят из текста под названием «Вознесение Моисея», который никогда и нигде не считался частью Священного Писания.

Так что если автором библейского текста мы называем Самого Бога, а текст – данным свыше Откровением, то вопросы здесь только начинаются. Библейские тексты не упали к нам с неба, они были написаны людьми (и мы даже не всегда знаем, кем именно) – так как же сочетается Божественное авторство с человеческим? Можно ли воспринимать библейский текст в его нынешнем виде как прямую и непосредственную передачу слов Бога?

Оказывается, представление о богодухновенности Библии было неодинаковым в разные времена и у разных авторов. Все отцы Церкви, которые касались этого вопроса, подчеркивали, что Бог действительно Автор Библии. Некоторые даже сравнивали человеческих авторов с музыкальными инструментами, на которых играл Бог, но, по-видимому, это было, скорее, риторическое преувеличение: в те времена слишком многие сомневались в Божественном происхождении Библии. Впрочем, в святоотеческой литературе мы встречаем указание на то, что авторы не утрачивали сознания и естественных способностей: они вовсе не были медиумами, в состоянии транса записывавшими весть свыше. Святитель Иоанн Златоуст особо подчеркивал, что такими медиумами могли быть только лжепророки, а истинные пророки не теряли своей индивидуальности, когда передавали людям Слово Божие.

В особенности значимым и ясным стало такое отношение христиан к истинному пророчеству во времена возникновения и распространения ислама. Для мусульман Коран существовал прежде сотворения мира и в свое время был буквально продиктован пророку Мухаммеду, слово в слово, без малейших отступлений от небесного оригинала. Но христиане относятся к своему Писанию иначе: если для мусульман воплотившееся в мире Слово Божие – это книга, то есть Коран, то для христиан это Богочеловек Иисус Христос, а Библия – книга, которая рассказывает о Нем и о множестве других личностей. Но первична не книга, а Тот, о Ком она говорит.

В любом случае для христиан принципиально важно одно: библейские книги написаны людьми, которых вдохновил Святой Дух.

Как это получилось?

В древней Церкви споров о «технологии» богодухновенности не было, они начались, по сути, в Западной Европе во времена Реформации в XVI в. В значительной мере это было связано с провозглашенным протестантами принципом Sola Scriptura (только Писание), согласно которому только Библия может служить источником вероучения (у православных и католиков огромную роль играет церковное Предание, о чем мы еще будем говорить в 4-й главе). Если считать так, то действительно крайне важным становится проведение четкой границы между Писанием и всем остальным. Поэтому основатели протестантизма М. Лютер и Ж. Кальвин, отталкиваясь от упомянутых выше апостольских цитат (2 Петр 1:20–21 и 2 Тим 3:16), повторили слова о библейских писателях как инструменте, на котором играл Дух. Их последователями в XVII–XVIII вв. была выработана целая теория такой буквальной диктовки свыше, которой мы, кстати, не найдем у раннехристианских авторов.