Сошедшие с небес

Несмотря на то что они все обсудили заранее, Марсия весь полет не сомкнула глаз. Сказала, что просто не может заснуть, хотя Дэн ухитрился покемарить часок-другой — немного, но достаточно для того, чтобы обмануть тело, заставить его поверить, будто какая-никакая ночь все же прошла. Зато потом, когда к обеду они добрались до отеля, она начала зевать и бормотать, как, мол, спать хочется. Дэн говорил ей держаться, но после обеда она таки отключилась на кровати в их номере. Дэн оставил ее там, а сам вышел пройтись по близлежащим кварталам. Конечно, чувствовал он себя немного странно, голова кружилась, но ему в целом нравилось и само ощущение, и прогулка. Для него это было что-то вроде предварительной разведки, он узнавал, где находятся ближайшие кафе, где книжный магазин и так далее. А еще это напоминало ему о том, что он как-никак проделал очень странную вещь, пролетел много миль, и теперь не дома. Для Дэна такая прогулка служила церемонией начала отпуска. Он как бы заявлял всему окружающему: «А вот и я».

Когда он вернулся в отель, Марсия была в душе. Они вышли вдвоем, погуляли немного, потом поужинали в ближайшем ресторане. К десяти Дэн был уже совсем никакой и только и мечтал о постели. А вот Марсия, напротив, набирала обороты, и ей хотелось поговорить о Предложении 7 и связанными с ним вопросами, дежурной теме дома, в Орегоне. Дэн и на своей земле не очень-то интересовался П7 (все равно его не примут, что, конечно, жаль, но таковы уж люди), а здесь и подавно. Зачем, спрашивается, ехать в другую страну, если и там продолжать переливать из пустого в порожнее то, что дома надоело?

Когда он, между двумя затяжными зевками, высказал ей это, Марсия принялась в шутку анализировать причины его очевидной неспособности поддержать сколько-нибудь связный разговор на тему, не касающуюся книг, а потом снова ловко вырулила на П7.

Это продолжалось еще минут двадцать пять. Когда Дэн все же сказал, что идет спать, Марсия встряхнула головой и встала. Первый вечер отпуска псу под хвост, яснее ясного говорил язык ее тела: спасибо тебе большое, скотина-муженек. Спасибо.

В ту ночь Дэн спал как младенец.

А Марсия не очень.

Следующие два дня они совершали вылазки в город, посещали самые известные достопримечательности, одну за другой вычеркивая их из списка. Дэн не без удовольствия отбывал обычную туристическую повинность, зная, что к выходным все образуется, они осмелеют, войдут в режим и займутся чем им захочется. К субботе он уже так привык жить по Гринвичу, что после обеда не испытывал никакой особой сонливости, которую не могла бы разогнать чашка крепкого латте. А вот Марсия все больше выбивалась из ритма. Она просыпалась в шесть, в пять, в четыре часа утра: читала, сидя в постели (причем, конечно же, американский роман или один из тех журналов, которые она привезла с собой из дома); или, как в понедельник утром, включала телевизор — потихоньку, конечно, но все равно ведь слышно, как потрескивает кинескоп, — и переживала из-за дождя.

Но настоящей проблемой был вовсе не сбой внутренних часов, хотя это тоже раздражало (особенно потому, что этого так легко было избежать). Будь все дело в этом, Дэн только пожалел бы жену. В конце концов, что смешного в бессоннице. Лежишь, пялишь глаза в чужой потолок, а мозг без конца прокручивает одни и те же мысли. Нет, он сочувствовал тем, кто не может спать. Но вот что по-настоящему сводило его с ума, так это бесконечные разговоры о бессоннице, весь ее дурацкий… треп.

То же самое бывает и когда Марсия простужается. Если простужается Дэн, он просто пьет таблетки и ждет, когда все пройдет. Ну, похлюпает носом, покашляет, конечно, куда от этого денешься. У Дэна на простуду уходит четыре дня, на все про все — от первого чиха до последнего вздоха облегчения: «Слава богу, кончилось». У Марсии простуда превращается в двухнедельный минисериал, Гвоздь Сезона. Вначале скрупулезно отмечаются, детально описываются и внимательно изучаются первые признаки. Подчеркивается опасность грядущего заболевания, во всеуслышание оплакивается его несвоевременность. В девяти случаях из десяти данная фаза продолжается один вечер, после чего симптомы, если их можно так назвать — всего-то пара «апчхи» да небольшая головная боль — исчезают начисто. Но иногда простуда разыгрывается не на шутку, и тогда на следующее утро Марсия неверным шагом спускается вниз с одеялом на плечах, с помятым лицом, красным носом и всклокоченными волосами.

А потом, по крайней мере, неделю, она говорит об этом.

Постоянно обновляющийся бюллетень — как если бы он двадцать раз на дню спрашивал ее: «А теперь, дорогая, расскажи мне, что именно ты ощущаешь каждой клеточкой своего тела, и не жалей подробностей. Правда. Я же должен знать». Репортаж о состоянии носовых и лобных пазух. Сводка событий в нижнем отделе позвоночника. Одиннадцатичасовой фильм под названием «Горло» — но сначала информация от нашего спонсора, Сопливого Носа и Компании.