SOSнание-1

Алина перевела взгляд с Жени на Надежду Константиновну, а та лишь громко вздохнула, опустив взгляд в пол. И, как будто задумавшись секунд на десять, заявила:

– Да, девочки, думаю, вы все-таки лучше знаете, что нужно делать. Просто в очередной раз хочу предупредить о том, что не все у них так просто. Это устойчивая структура, которая, я уверена, всех нас переживет. Но доверюсь вам, потому что боюсь за свое будущее.

– Ну наконец-то, а сначала так сделать нельзя было? – обрадовалась Женя. – Алин, напиши, пожалуйста, примерный текст заявления, а ты, – посмотрев на Надежду Константиновну, продолжила, – перепишешь и подпишешь его. И мы отнесем это в полицию!

– Не в полицию, – задумавшись, проговорила Алина, – лучше сразу по подследственности в Следственное Управление. Полиция все равно передаст туда, а это лишь займет время.

– Ты лучше знаешь, потому что у нас, связанного с правом, ничего не было. Обязательно укажи, что… – очень быстро принялась говорить Женя.

– Жень, – спокойно перебила Надежда Константиновна.

– М? – вопросительно поглядела на нее Женя.

– Я все это позволяю вам делать только при одном условии: доверяя вам, рассчитываю на свою и вашу полную безопасность. Ты мне обещаешь, что все будет хорошо?

– Ну конечно! Я обещаю тебе, мам, что все будет хорошо! – обняв Надежду Константиновну, ласково сказала Женя.

Алина, встретив взгляд мамы Жени, немного неловко улыбнулась, как будто подтверждая слова своей подруги: мы обещаем, что все будет хорошо. Даже Илья, почувствовав в воздухе атмосферу любви и доверия, без злобы посмотрел на Алину, почувствовав в сердце непонятное для себя волнение. Одновременно он ощутил очень сильный укол совести за то, что безосновательно злился на эту хоть и немного странную, но очень красивую девушку. Получается, не она была виновата в том, что сестра с мамой сильно ругались, а вроде и наоборот, потому что, найдя подход и к маме, и к сестре, Алина сейчас что-то кропотливо писала в телефоне, а другие осторожно выглядывали из-за ее плеч, словно боясь нарушить поэтическое вдохновение.

Не понимая до конца произошедшего, он специально нашел то место, с которого будет лучше всего видно сосредоточенное лицо Алины, и залез на один из диванов. Жадно впиваясь глазами в девушку, Илья не отдавал отчета происходящим в нем метаморфозам. Почему-то у него сложилось впечатление, что он уже давно ее знает, только не из реального мира, а из своих снов, фантазий. Она воплощала в себе тот идеал, который надо было защищать, за который надо было бороться и который надо было любить. С каждой секундой ровные белые волосы, аккуратно спадающие Алине на плечи, непревзойденной красоты зеленые глаза, кроваво яркие губы и задумчивое бледное лицо вводило мальчика в эстетический транс, а в юном сердце, еще недавно не испытывающим ничего похожего на какое-либо влечение, зарождалась первая – как правило, самая сильная в жизни – любовь.

Когда заявление было написано, досконально проверено, переписано Надеждой Константиновной и ею же подписано, принялось решение сразу же поехать в Следственное Управление, которое находилось в получасе езды от дома. Благо, машина, оставшаяся после смерти отца, стояла в ближайшем гараже, а Женя имела с собой права, потому что, как и паспорт, СНИЛС, медицинский полис, студенческий и прочие документы, всегда носила их с собой. На всякий случай, так сказать. Вот, этот случай и наступил!

Было решено ехать всеми, затем маму и брата Жени привезут назад, а Алина с Женей доберутся домой, потому что никакой срочности, чтобы покидать свою квартиру, не предвиделось. Куда, правда, поставить потом машину, потому что все парковочные места обычно заняты, – большой вопрос, но все вопросы надо решать поступательно, сейчас нужно подать бумаги.

Уже практически выходя из квартиры, все услышали телефонный звонок. Это звонил телефон Надежды Константиновны. Сложилось ощущение, что целый мир на мгновение замер.

– Алло, – ответила она.

Далее было слышно, как что-то громко говорил мужской голос, не на секунду не останавливаясь. Лицо Надежды Константиновны из расслабленно-веселого превратилось в напряженно-тревожное. Она плотно сжала рот, наморщила лоб настолько сильно, что он практически полностью покрылся глубокими возрастными морщинами, а кончики пальцев от силы сжатия устройства побелели.

Все заметили данное изменение и восприняли как сигнал: это они! Поэтому Женя, приняв суровый вид, слегка толкнув Алину, проходя мимо нее, стремительно переместилась к маме, протягивая руку для того, чтобы та передала ей телефон. Однако, Надежда Константиновна лишь уклонилась, сделав дочери знак, мол, не мешай.

– Дай мне телефон! – безапелляционно прошипела Женя.

– Погоди, она же слушает, – попробовала вставить Алина и встретила разъяренный взгляд подруги.

– Дай телефон, повторяю! – еще настойчивее продолжала Женя.

Надежда Константиновна попыталась отстраниться от руки дочери, но та оказалась проворнее, поэтому в скорое время без особой борьбы динамик телефона был уже у уха девушки.

– Что такое? – спросила она.