Сосуд гнева

— Мне не нравится, когда мои служащие являются ко мне домой без крайней надобности, — с подчеркнутой важностью сказал резидент. — В отличие от вас, мистер Джонс, я работаю для того, чтобы иметь досуг, и люблю наслаждаться своим досугом без помех.

Но мистер Джонс не терпел пустой болтовни, и его не интересовали абстрактные рассуждения.

— Вчера вечером произошел отвратительный скандал в одной из китайских лавок. Рыжий Тед разгромил лавку и чуть не убил китайца.

— Наверное, опять напился, — спокойно заметил резидент.

— Конечно. Разве он бывает в другом состоянии? Послали за полицией, и он набросился на сержанта. Потребовалось шесть человек, чтобы доставить его в тюрьму.

— Он здоровенный парень, — заметил резидент.

— Я полагаю, вы отправите его в Макасар.

Эверт Грюйтер, подобно миссионеру, принял оскорбленный вид, но в глазах его мелькали веселые огоньки. Он был не так глуп и уже догадался, куда клонит мистер Джонс.

— К счастью, я облечен достаточными полномочиями, чтобы лично справиться с создавшимся положением, — ответил он.

— Вы обладаете властью выслать кого угодно, мистер Грюйтер, и я уверен, что многих неприятностей можно избежать, если бы вам удалось навсегда избавиться от этого человека.

— Конечно, я обладаю властью, но убежден, что вы, во всяком случае, не захотите, чтобы я злоупотребил ею.

— Мистер Грюйтер, присутствие здесь этого человека — позор. С утра до ночи он пьян, притом доподлинно известно, что он находится в связи то с одной, то с другой туземкой.

— Это любопытный факт, мистер Джонс. Я неоднократно слышал, что, хотя злоупотребление алкоголем способствует возникновению плотского желания, оно препятствует его удовлетворению. То, что вы мне рассказываете о Рыжем Теде, видимо, не подтверждает эту теорию.

Лицо миссионера вспыхнуло.

— В данный момент у меня нет желания обсуждать вопросы физиологии, — холодно произнес он. — Поведение этого человека наносит неисчислимый урон престижу белой расы, и его пример серьезно подрывает наши постоянные усилия приучить жителей этих островов к менее порочному образу жизни. Он совсем пропащий человек.

— Прошу прощения за вопрос, но предпринимали ли вы попытки перевоспитать его?

— Как только он появился здесь, я сделал все возможное, чтобы установить с ним контакт. Он отвергал все мои поползновения. Когда вспыхнул первый скандал, я пришел к нему и поговорил с ним начистоту. Он только бранился.

— Вряд ли кто-нибудь больше, чем я, ценит ту замечательную работу, которую вы и другие миссионеры проводите на этих островах, но уверены ли вы, что всегда следуете своему призванию с должным тактом?

Резидент остался доволен этой формулировкой. Чрезвычайно вежливая, она тем не менее содержала упрек, как он полагал, заслуженный. Миссионер Джонс с грустью посмотрел на него. Его печальные карие глаза светились искренностью.

— Был ли Иисус тактичен, когда взял бич и выгнал менял из храма? Нет, мистер Грюйтер. Такт — это отговорка, которой нерадивые пользуются, чтобы уклониться от выполнения своего долга.

Слова преподобного Джонса вызвали у резидента внезапную потребность осушить бутылочку пива. Миссионер с серьезным видом наклонился к нему.

— Мистер Грюйтер, прегрешения этого человека известны вам так же хорошо, как и мне. Нет надобности напоминать вам о них. Для него нет оправданий. Теперь он перешел все границы. Более удобного момента, чем этот, у вас не будет. Я прошу вас использовать свою власть и раз и навсегда изгнать его отсюда.

Глаза резидента заблестели ярче, чем обычно. Надо же, как интересно получается! Про себя он отметил, что человеческие существа значительно забавнее, когда нет необходимости воздавать им хвалу или осуждать их.

— Но, мистер Джонс, правильно ли я вас понял? Вы просите, чтобы я дал вам обещание выслать этого человека до того, как выслушаю обвинения против него и узнаю, что он может сказать в свою защиту?

— Не знаю, как он может оправдаться.

Резидент поднялся со стула и ухитрился придать своим пяти футам и четырем дюймам известное достоинство.

— Я нахожусь здесь для того, чтобы отправлять правосудие в соответствии с законами голландского правительства. Позвольте заметить вам, что я весьма удивлен вашей попыткой повлиять на выполнение мною судейских функций.

Миссионер был слегка сбит с толку. Ему никогда и в голову не приходило, что этот коротышка, самонадеянный юнец, на десять лет моложе его, помыслит занять такую позицию. Он было раскрыл рот, чтобы объясниться и принести извинения, но резидент остановил его, подняв свою маленькую пухлую руку.

— Мне пора идти на службу, мистер Джонс. Будьте здоровы.

Ошеломленный миссионер поклонился и, не произнеся ни слова, покинул комнату. Он бы крайне удивился, если бы увидел, что стоило ему выйти, как резидент широко ухмыльнулся и показал нос его преподобию Оуэну Джонсу.

Несколькими минутами позже резидент спустился к себе в канцелярию. Старший клерк, голландец-полукровка, изложил ему свою версию вчерашнего скандала. Она в общем совпадала с рассказом мистера Джонса. Суд заседал сегодня.