Социалистический реализм: превратности метода

В силу этого история исследования данного вопроса на его современном этапе, характеризующаяся доминированием междисциплинарного формата его обсуждения, обязывает, в свою очередь, его академических представителей, не утрачивая теоретической высоты и соответствующего языка, быть в то же время более открытыми и диалогичными ко всему иному в данной дискуссии (идеологии, методологии, языку). В связи с этим актуальным становится следующее предупреждение А.И. Морозова: «Но если вы пишете “историю искусства” в полном смысле слова, а не создаете нужную версию истории для нужных людей и определенных надобностей, то вы, как минимум, не имеете права исключать из поля своего рассмотрения проблемы и факты, которые не согласуются с вашей идеологией»[124].

Вот почему, исследуя феномен соцреализма и подчеркивая противоречивую сращенность данного метода с партийно-идеологическим диктатом, мы считаем необходимым, показать его бинарную природу и, более того — его «основное течение» (как и в советской культуре вообще), находящееся в глубоком противоречии с практикой идеологического подчинения художника.

Этим и обусловлена актуальность диалектического метода применительно к исследованию данного вопроса, ибо культурно-практический дискурс соцреализма можно понять прежде всего через выявление различий, «доходящих до противоположности и прямого противоречия между отдельными «случаями»[125].

На наш взгляд, гносеологическая особенность проблемы соцреализма заключена в следующем: с одной стороны, в современной литературе (как советской, так и постсоветской) на описательном уровне данный метод представлен настолько подробно, что, казалось бы, почти не остается никаких научных перспектив открытия в нем хоть какого-то нового содержания. С другой стороны, на эмпирическом уровне попытка привести достаточно широкий круг примеров проявления этого «партийного императива» в художественной культуре оказывается не такой уж простой. Это обстоятельство подчеркивает и В. Ванслов: «Да и сами произведения, отразившие культ личности Сталина, канули в Лету. С середины 50-х годов они не выставляются, не воспроизводятся, не пропагандируются»[126].

Причем что любопытно, примеры превращенных форм соцреалистического искусства найти значительно проще, чем примеры форм адекватных социально-творческим началам соцреализма.

Получается, что на абстрактном уровне соцреализм как явление с подробным описанием его свойств и признаков «схватывается» гораздо легче, чем на конкретном. Это подчеркивает и В. Воздвиженский: «Тут мы вступаем в область странную. Уже более полувека соцреализм считается основным методом советской литературы — и тем не менее остается чем-то неосязаемым, скорее мифом, чем реальной эстетической категорией»[127].

Но ведь если существуют превращенные формы какого-то феномена, то это означает, что есть и сам феномен, причем (что важно) и в своем не адекватном виде, по отношению к которому превращенные формы выступают его производными.

Но почему же тогда не превращенная сущность искусства соцреализма улавливается с таким трудом, тем более, если речь идет не о каком-то единичном его явлении, а о целой художественной тенденции советской культуры?

Если не превращенная сущность искусства соцреализма номинально существует, но при этом она не может быть выражена через набор абстрактно-общих признаков, не означает ли это, что ее природа имеет конкретно-всеобщий характер? На наш взгляд, именно в силу этого выявление конкретно-всеобщей природы соцреализма в отличие от легко выявляемых общих черт его превращенных форм представляется более сложной задачей, решение которой, однако, окажется весьма конструктивным.

Кстати, противоречие между сущностью и явлением соцреализма было подмечено еще в докладе И. Эренбурга на Первом съезде советских писателей: «Наши критики сделали бы куда более полезное дело, если бы... занялись теорией современной прозы, проблемой нашей поэтики, всей совокупностью того, что мы называем — еще не видя при этом точных контуров, но чувствуя всю грандиозность явления — социалистическим реализмом»^[128]

.

Так что в качестве гипотетического заключения примем определение соцреализма как метода создания конкретно-всеобщего «продукта» (искусство социалистического реализма). Последнее означает, что сущность, как самого метода, так и его продукта носит конкретно-всеобщий характер.

Понятие метода соцреализма при всей самостоятельности его значения обычно рассматривается все-таки как генетически производное другого понятия — идеологии, рассматриваемой в первую очередь как социально-политический институт отчужденных отношений. И действительно, в какой мере метод «соцреализм» связан с понятием «идеология»?