Социальное и политическое значение термина «optimates» у Цицерона(статьи).

Если даже рассматривать данный краткий исторический экскурс как описание борьбы и противодействия оптиматов реформам Гракхов, то и в таком случае нельзя признать, что речь идет о борьбе двух политических группировок или партий. Во–первых, в вышеприведенном отрывке оптиматы противопоставлены не популярам, а или народным массам (multitudo, populus), или плебсу. Во–вторых, термин optimates снова употребляется равнозначно с термином boni, что еще раз подчеркивает обычное для Цицерона понимание термина. И, наконец, если внимательно проследить смысл противопоставления optimates, boni, с одной стороны, и multitudo, populus, plebs — с другой, то ясно видно, что данное противопоставление последовательно проведено отнюдь не в политическом, а именно в социальном плане: противопоставлены люди зажиточные (locupletes) беднякам (tenuiores).

Таким образом, данный отрывок не позволяет, на наш взгляд, конструировать выводы о возникновении в эпоху Гракхов политических партий (оптиматов и популяров) в Риме. Во всяком случае он дает для этого не больше оснований, чем утверждение Цицерона относительно того, что Ромул создал сенат из оптиматов (De rep., II, 23). Однако, насколько нам известно, никто еще не рискнул привлечь это свидетельство в качестве доказательства существования политических партий в Риме с самого его основания.

Второй исторический экскурс, на котором следует остановиться, приведен в речи De haruspicum response (Har. resp., 40—41, 53—54). Здесь сначала излагается предостережение гаруспиков против раздоров и разногласий среди оптиматов, затем приводятся примеры подобных раздоров: действия Клодия и сравнительно с ними действия Тиберия Гракха, Гая Гракха, Луция Сатурнина, Сульпиция. Несколько ниже действия этих лиц объясняются и до известной степени извиняются определенными побудительными причинами (главным образом личного характера!) и указывается на отсутствие извинительных причин по отношению к Клодию (Har. resp., 43—44). Далее Цицерон возвращается к предостережению богов против раздоров среди оптиматов и снова приводит примеры раздоров: это борьба между Марием и Суллой, между Октавием и Цинной (Har. resp., 53—54).

Таким образом, в данном экскурсе вдруг оказывается, что и Гракхи, и Марий, и Сулла, и Октавий, и Цинна — это все оптиматы, но только сошедшие с правильного пути вследствие взаимных раздоров и соперничества. Для Цицерона борьба между Гракхами и сенатом, борьба между марианцами и сулланцами — это отнюдь не борьба между политическими группировками оптиматов и популяров, но пример раздоров среди самих оптиматов, т.е. «лучших», «прославленных и высоко заслуженных граждан» (clarissimorum et optime meritorum civium. Har. resp., 53). Все это еще раз и достаточно ярко свидетельствует о том, какое социальное содержание вкладывал Цицерон в термин optimates и насколько оно далеко отстоит от представления об оптиматах как «партии» нобилитета.

Но указывая на то, что термин optimates имеет для Цицерона определенную политическую окраску, мы имели в виду наличие у Цицерона еще одного понятия (и термина), на которое, на наш взгляд, исследователи не обращали в этом смысле достаточного внимания. Это понятие вождей, руководителей, «верхушки» оптиматов. Он их определяет чаще всего термином principes (Pro Sest., 97, 103, 136, 138) иногда термином gubernatores (Pro Sest., 98), conservatores civitatis (Ibid.), auctores et conservatores civitatis (Pro Sest., 188). Понятие этих руководителей оптиматов Цицерон достаточно четко отделяет от самих optimates. Так, например, он говорит: те, кто этого хочет (покоя в сочетании с достоинством. —

С.У.), — все считаются оптиматами, а те, кто это осуществляет, — выдающимися мужами и охранителями государства (Pro Sest., 138), или в другом месте: те, кто это защищает (существующее государственное устройство. — С.У.

), — оптиматы, к какому бы сословию они ни принадлежали, а те, которые более всего выносят на своих плечах бремя таких больших обязанностей и государственных дел, — всегда считались первыми среди оптиматов, руководителями и охранителями государства.

Таким образом, если, как установлено выше, оптиматы, в понимании Цицерона, никак не политическая партия или группировка и тем более не сословие нобилитета, но гораздо более широкое, межсословное и в первую очередь социальное понятие, то principes, conservatores civitatis — это и есть политические вожди, руководители, однако их политическая ориентация может быть различна. Так, в речи «Pro Sestio» Цицерон в качестве вождей оптиматов перечисляет исключительно представителей нобилитета, каковы, например, Марк Скавр, Квинт Метелл, Квинт Катул (Pro Sest., 138), но в «De haruspicum response» в число этих «вождей оптиматов», как мы уже убедились, попадают наряду с Суллой и Октавием также Марий (homo novus!) и Цинна.

Для полноты выяснения того, как Цицерон понимал термин optimates, необходимо проследить, в каком смысле применяется данный термин в его эпистолярном наследии.