Социальные сети

«Ты, Красная Шапочка, родилась, чтобы постигать эту жизнь вечно», — с лёгкой насмешкой констатировал Андрей. Но фальшивая ирония, которой прикрывался Андрей, обернулась его собственной карикатурой. Правда же заключалась в том, что он и эта женщина совпадали. Им нравились одни и те же вещи в своей элегантной эстетике, а их духовный мир обещал близость и тепло — вечные, как содружество. Из их встречи на Ламбетском мосту могла бы получиться история одной прекрасной любви, если бы не одно «но»: женщина любила играть в игры. Впервые за много лет Андрей встретил ту, что вольно или невольно бросила ему вызов. Но теперь у мужчины появилась прекрасная возможность свести с противницей счёты. Раздумывая над иронией судьбы, ратовавшей сейчас за него, Андрей разыскал на полках кухонных шкафов блокнот. А в поисках ручки наткнулся на старый детский школьный пенал с изображением остроухого волка и надписью «от М. В. Андрюше».

«М.В. — инициалы моей учительницы по английскому. Господибожемой, как же её звали- то?» — подумал Андрей. Вспомнить имени учительницы Андрей почему-то не смог. Зато на ум Исаеву пришло одно забавное детское стихотворение. Это стихотворение он выучил на уроках английского языка, когда ему было тринадцать. И, посмеиваясь над собой, Исаев продекламировал:

«Little girls, this seems to say,Never stop upon your way,Never trust a stranger — friend;

No one knows how it’ll end.As you’re pretty, so be wise;Wolves may lurk in every guise.Handsome they may be, and kind,Gay, and charming — never mind.

Now, as then, is a simple truth:Sweetest tongue has sharpest tooth44», —

закончил про себя Андрей и улыбнулся фотографии Ирины Файом знающей, волчьей ухмылкой.

В то самое время, когда Андрей рыскал по кухне в поисках карандаша, хорошенькая тридцатилетняя шатенка по имени Наташа Терентьева топталась в собственной трёхкомнатной квартире на Кутузовском. Наташа только что уложила в волну свои длинные тёмные волосы. Теперь девушка придирчиво разглядывала себя в зеркале. Серебристая гладь стекла сказала Наташе, что она просто красавица. А предвкушение встречи с мужчиной, в которого она была влюблена, её ещё больше красило. Отправившись в гардеробную, Наташа перебрала бесчисленные шелковые вешалки с бесконечными нарядами и остановила свой выбор на нежном платье. Одевшись, Наташа снова покрутилась перед зеркалом, потом бросила взгляд на часы и очень недовольно нахмурилась. Прихватив выложенный кристаллами от «Swarovski» золотой «Vertu» и туфли в тон платья, Наташа шагнула в прихожую. Обулась, собрала сумочку и набрала номер Исаева.

— Андрюша, привет, — ласково сказала она.

— Ага, привет, — недовольно буркнул Исаев, который успел оседлать деревянный стул из IKEA и теперь азартно чертил схему для последующей «лепки» «объекта». «Объектом» была Ирина Файом. График её «лепки» Андрей заполнял данными, полученными из «Pinterest» и Интернета.

— Андрей, а ты где? — окликнула его Наташа. — Ты же обещал, что позвонишь мне, как только подъедешь. Ну что, я выхожу?

— Куда ты выходишь, в космос? — бессердечно усмехнулся Исаев. Он слушал Наташу в пол — уха: работа шла быстро, споро, и отвлекаться Андрею ужасно не хотелось.

— На проспект, Андрей, на Кутузовский проспект, — повысила голос Наташа. — Ты же обещал заехать за мной в пять. А сейчас уже пять пятнадцать. Я же столик в «Pinocchio» нам забронировала. Мы же идем с тобой ужинать? Или как?

«Или как…»

Андрей недовольно поморщился:

— Слушай, Терентьева, ну прости ты меня, дурака грешного, — дурашливым голосом циркового ковёрного начал Андрей, — всё бы хорошо, вот только мне работу одну важную подсунули. Может, отложим всё на завтра, а? А ещё лучше, если мы встретимся в следующие выходные. Ты же не против?

— Э-э нет. Ладно… давай сделаем, как ты хочешь, — теряя голос, растерянно прошептала Наташа. Она поверить в происходящее не могла.

— Отлично, спасибо тебе, солнышко. Перезвоню, когда освобожусь, — быстро ответил Андрей и еще быстрее отключил телефон, пока Наташа не передумала. Слушая короткие гудки в телефоне и мёртвое тиканье наручных часов, Наташа подумала, что Андрей Исаев больше никогда не перезвонит ей. Не наберёт её номер ни завтра, ни послезавтра — ни вообще когда-нибудь. «У него там другая… снова», — от ревности, царапнувшей ее сердце, Наташе стало плохо.

Девушка медленно оглядела огромную пустую квартиру.