Совершенная гармония (СИ)

Said enough to know it’s all in vain{?}[Сказали достаточно, чтобы понять, что все тщетно]

Несколько веков назад Роберт обещал Джен помочь с контролем магии, взял под свою опеку, пригласив работать с ним в бродячем цирке, фокусы показывать. С помощью которых можно было колдовать. Она — ведьма огня, он — колдун льда, если найти симбиоз, никто не умрет. Если выпытать у других волшебников, как избавить девчонку от павшего на нее с рождения проклятия, будет шанс на нормальную бессмертную жизнь.

Один у нее плюс — Джен почти не помнила, как именно встретила Роберта. Воспоминания специально приглушались, чтобы дать ей спокойно жить. Чтобы не помнить о том, что творила ее магия, считавшаяся темной, грязной. Как и она сама.

Воспоминания специально приглушались, чтобы дать ей спокойно жить.

Или сбежать, как сейчас.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Джен рвано выпускает воздух из горящих легких, поднимает с пола уже другую сумку, сжимает ее в тонких пальцах. Вот и все. Сейчас она сбежит, и никто больше не узнает о бессмертной ведьме, вляпавшейся в передрягу, которая ей не по зубам. Джен уже поворачивается к выходу из гримерки, как знакомый вкрадчивый голос застает врасплох:

— Джен, приготовила программу следующего выступления? — дверь отрывается неслышно, а за ней походкой хищного зверя внутрь проскальзывает Роберт. Короткие темные волосы, серый пиджак, взгляд полупрозрачных глаз — только это уже вызывает у Джен приступ паники, тугим комком подкатившей к горлу и едва не перекрывшей доступ к кислороду. При виде собирающейся куда-то Джен у Роберта на лбу собирается складка. — Постой, куда это ты?

— Неважно, — она поднимает вещи, рывком застегивает на сумке молнию, про которую все-таки забыла. Опять. Спасает ее лишь одно — добровольность. Роберт еще в первую встречу обещал, что, если ей не понравится, их пути разойдутся так же быстро, как сошлись. Хотелось бы верить. — Считай, что на Луну.

— Секундочку, так ты… ты уходишь? — в голосе, тем не менее, ни капли гнева, ничего, что заставило бы Джен вжаться в стену и молить не трогать ее. Только это показное равнодушие, словно Роберт уже знал, какую штуку выкинет Джен, хотя еще с утра он мило улыбался и шутил, пугает до чертиков. В этом спокойствии безумия куда больше, чем в истошных криках.

— О, ты угадал. Спасибо, что заметил, — кажется, он даже не собирается ее останавливать. В груди пляшет крохотный фейерверк. Победа.

— Ты все равно вернешься, — тон даже не самоуверенный, чересчур мягкий, наоборот. И это дружелюбие инстинктивно заставляет пальцы на ногах поджаться вовсе не от удовольствия.

— Да? Ты сам сказал, что я вольна делать, что хочу и когда захочу. Если ты помнишь, то в случае моего ухода ты дал слово меня не удерживать. Все. Абсолютно. Добровольно, — выдает она как на духу, не сразу понимая, что голос у нее начинает трескаться-ломаться на последних фразах. Ей страшно. Все еще дьявольски страшно, так, что в горле будто дерущие льдинки застревают, ещё чуть-чуть — и говорить она не сможет вовсе.

— Правда? — у Роберта уголок губ дергается в ироничной усмешке. — Джен, милочка, когда я хоть раз говорил тебе правду? А ты оставалась, всегда оставалась со мной. Потому что без меня нет тебя.

— Уверен? — она победоносно вздергивает подбородок: понимает вдруг, к чему весь этот спектакль.

Роберт боится ее. Ведь знает, что она способна отправить весь театр на воздух в считанные секунды. А потом обрушить горящие обломки на Роберта. Гордыня в груди удовлетворенно урчит сытым котом. — Может, наоборот?

— Сомневаюсь.

Одно прикосновение — и Роберта отшвыривает в сторону. Не зря выучила сегодня то заклинание, которое случайно заметила у него. Он использовал его всего один-единственный раз, думая, что остался с очередным колдуном наедине. Не тут-то было: Джен рядом проходила, все видела через приоткрытую дверь. Самоуверенность Роберта когда-нибудь да должна сыграть с ним злую шутку, и вот, этот момент настал.

Прикосновение к крылу голубя, пара манипуляций вроде щелканья пальцев — и от твоих рук исходят сногсшибательные порывы ветра, откидывающие противника. К запертому в клетке голубю, к счастью, с утра никто не подходил, чем Джен незамедлительно и воспользовалась.

А теперь… Схватить сумку, вытащить то и дело грозящими соскользнуть пальцами из карманов ключи, выскочить на улицу — дело каких-то нескольких минут. В висках стучат противные молоточки, пока Джен заводит машину. Выходит не с первого раза.

— Можешь пытаться меня догнать сколько угодно, не выйдет, — вдруг фыркает она, вспомнив о своем маленьком плане.

Роберт в это время поднимается на сцену, как ни в чем не бывало, как в замедленной съемке, будто и не было их странного разговора. Джен видит его выступление — как всегда, выверенное и точное. Ровно до того момента, пока зал не захватывает огонь, а вокруг не начинают кричать люди. О да, он это заслужил. За все века, что пользовался ей, что сделал своим возможным оружием, за то, что привязал к себе и…

See the world through a tear, keep on breathing{?}[Созерцаю мир сквозь слезу, продолжаю дышать,]