Совершенно секретно

…В Лондоне прекрасно понимали, что столь наивным было бы ожидать того, что японцы раскроют свои военные тайны пусть даже сверхсекретному и супернадёжному агенту. Но в конторе на Даунинг-стрит [91]

сидели отнюдь не те пустые головы, каких изобразил в своем нашумевшем шпионско-сатирическом романе "Наш человек в Гаване

" знаменитый английский прозаик Грэм Грин. Опытные разведчики-теоретики специально для Ратленда разработали сложную и хитроумную операцию, по плану которой Ратленду отводилась роль английского авиационного эксперта, работающего над секретными проектами для американского флота, которого денежные затруднения якобы заставили предложить свои услуги японцам. Чтобы отвести любые подозрения с их стороны, он должен был передавать подлинную информацию, причерпнутую из американских технических журналов, соответствующим образом препарируя ее и преподнося как военные секреты. Затем Ратленду следовало "стать" тайным агентом морской разведки США, уведомить о своей "вербовке" японцев и слёзно умолять помочь специально сфабрикованными материалами, которыми он якобы будет кормить "простаков янки"…

Руководство "Интеллидженс Сервис" законно считало такую комбинацию вполне правдоподобной. Ведь жажда денег плюс моральная нечистоплотность, по мнению японцев, настолько характерны для западных шпионов, что превращение бывшего английского летчика в агента-двойника не могло быть расценено японцами как нечто из ряда вон выходящее. Разведывательные данные, к которым Ратленд таким путём получал доступ, представляли огромную ценность для Лондона, ибо анализ даже заведомо сфабрикованных вероятным противником сведений позволял приподнять завесу над его ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ секретами. С другой стороны, информация о целях японского шпионажа в США могла оказаться своего рода ключом к разгадке стратегической ориентации японского командования. Ратленду же, помимо всего прочего, было поручено создать и собственную агентурную сеть из числа моряков и дельцов, часто посещавших Японию. На худой конец он всегда мог сослаться на задание американцев. Короче говоря, британская секретная служба по своему обыкновению попросту приняла все меры предосторожности, чтобы надежно гарантировать себя от любых последствий в случае возможного провала своего агента…

Ратленд обосновался в Лос-Анджелесе в начале января 1938 года, и ему довольно быстро удалось завязать целую кучу нужных знакомств в местных прояпонских кругах, а затем и среди самих японцев. Впрочем, здесь не было ничего удивительного: человек, который в прошлом столько лет провел в Японии, вполне понятно мог сохранить к ней свои симпатии, и ктому же хотел обновить знание полюбившегося ему языка. Среди нового окружения нашлись и интересовавшие Ратленда лица. Что же касается шпионской легенды, то есть "денежных затруднений", то их причины были налицо: отдельный особняк с экзотическим садом и огромным бассейном, который англичанин приобрел в одном из самых фешенебельных районов Лос-Анджелеса — Беверли-Хиллз; целая коллекция самых современных легковых автомобилей и собственный спортивный самолет; дети, учившиеся в лучших закрытых пансионах; наконец — нередкие кутежи в дорогих ресторанах, и прочее, и прочее, и прочее…

К моменту создания в США так называемого Британского центра координации безопасности (БЦКБ — цикл мероприятий по координации усилий английской и американской разведывательных служб во время II МВ) Ратленд развил бурную деятельность в качестве агента-двойника японской и американской разведок. Причем через некоего д-ра Динсея посланец "Интеллидженс Сервис" поддерживал контакт непосредственно с крупным американским разведчиком капитаном I-го ранга (подполковником) Захариасом, занимавшим в то время пост начальника военно-морского округа Сан-Диего, скрывая, конечно, от него свою подлинную миссию в Соединенных Штатах, но всячески выпячивая эту связь перед японцами. Одновременно он исправно поставлял Лондону ценнейшие сведения о японских замыслах и планах на всем Тихом океане.

В марте 1940 года в США прибыл начальник новообразованного БЦКБ — Уильям Стефенсон, и Ратленд был передан в его полное оперативное подчинение. Связь эта была так тщательно законспирирована, а разведчик вел свою неимоверно трудную игру настолько умело, что даже собственные агенты БЦКБ в Лос-Анджелесе, осуществлявшие контрразведывательные функции, с тревогой доносили своему руководству о "подозрительном англичанине, который поддерживает сомнительные знакомства и живет явно не по средствам"…