Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.

У советской стороны, как понял Людвиг, было всего 30 танков и все они, как и 6 танков, поставленных «Круппом» летом 1929 г., не функционировали. Причем немецкие танки, судя по всему, не были испытаны перед поставкой в СССР. Поэтому было предложено в случае, если «Крупп» будет участвовать в реализации «программы Людвига», поставлять в Советский Союз гусеничные тракторы (тягачи) для последующего их переоборудования.

Свой выбор ПК обороны (Ворошилов и Уборевич) и представители советского военпрома после отказа «Крупна» остановили на полугосударственном концерне «Райнметалл», единственном, с кем советской стороне в конце концов удалось договориться. Переговоры с «Райнметаллом» проводились спешным порядком. Советскую сторону возглавляли начальник вооружений РККА, зам. председателя РВС Уборевич и начальник ГВПУ ВСНХ Урываев. Согласованный сторонами договор состоял из трех больших частей. В первой речь шла о постановке производства 6 артсистем (3-дюймовая зенитная пушка, 15-сантиметровый миномет, 37 мм противотанковая пушка, 20 мм автоматическая пушка, а также 37 мм автоматическая зенитная пушка и 6-дюймовая гаубица). Уже к концу 1931 г. должно было быть налажено их производство. Во второй части говорилось об организации двух КБ по артвооружению с командированием в СССР на четыре года 20 конструкторов и выделением необходимого материала из архивов фирмы. В третьей части говорилось о купле 4 артсистем и необходимого готового технологического инструмента для их немедленного производства. За все эти услуги Москва обязалась уплатить ок. 2,5 млн. американских долларов[406]

. Кроме того, фирма обязалась помочь в организации производства в СССР танков.

Переговоры шли довольно трудно. Уборевич, чтобы уломать немцев, сослался на то, что американская фирма «Скотт» и шведская «Бофорс» также готовы исполнить заказ на более выгодных, чем немцы условиях (Уборевич упоминал также фирму «Виккерс»); он, однако, сделал свой выбор на немецкой фирме, которую считал более толковой. Настаивая на подписании договора, Ворошилов и Уборевич пригрозили Эльце, что затягивание переговоров потянет за собой не только ухудшение, но и пересмотр всего комплекса отношений между СССР и Германией, включая политический и экономический аспекты.

10 февраля 1930 г. представители военпрома и «Райнметалла» подписали предварительное соглашение (на 60 стр.). Сама фирма в договоре не упоминалась. В сопроводительном письме к договору разъяснялось, что Управление вооружений именовалось ВПН, а немецкая сторона — «Р. Л.». Под аббревиатурой «Р. Л.» подразумевалось исследовательское общество, которое «Райнметалл» обязался основать в Голландии[407]

. Сразу же после подписания в Германию выехала большая военная делегация из 12 офицеров во главе с Уборевичем. 15 февраля 1930 г. она уже была в Берлине. Ей предстояло посетить целый ряд фирм («К. Цайсс», «Тиль», «Райнметалл»), принять участие в испытаниях 4 готовых артсистем на полигоне «Райнметалла» и подписать окончательный договор.

20 февраля 1930 г. на заседании кабинета министров Германии состоялось обсуждение взаимоотношений, в том числе военных, с СССР. Учитывая их значение, министр иностранных дел Курциус настоятельно рекомендовал после завершения переговоров по «плану Юнга» и введению его в действие заняться выравниванием отношений с восточным соседом и, — вопреки резкой антисоветской критике по поводу сталинской аграрной реформы и преследованию церкви в СССР, — придерживаться «рапалльской линии». Военный министр Гренер проинформировал правительство о военном сотрудничестве с СССР, подчеркнув, что его сокращение вызвало бы большое разочарование в райхсвере. Гренер отмечал, что «только благодаря отношениям с русскими, армия имеет возможность познакомиться с самыми современными средствами ведения войны и быть в курсе дела. Выгода для германской промышленности от заказов и сбора ценного опыта также весьма значительна». В этом же духе высказался и канцлер X. Мюллер. Он отметил, что оба государства не входят в «версальский клуб» держав-победительниц, поэтому в политическом отношении у них много общего. В самом СССР налицо два силовых центра, это компартия и Красная Армия, причем РККА настроена дружественно к Германии, и этот настрой следовало сохранять. 18 апреля 1930 г. в Москве был подписан текст договора и в сентябре того же года после некоторой затяжки он вступил в силу. Согласие германского правительства и канцлера, без которого договор не вступил бы в силу, было получено благодаря усилиям Гренера, Хаммерштайна, Дирксена. Германский посол Дирксен оценивал военное сотрудничество как наиболее стабильный фактор советско-германских отношений, а также как средство оказания давления на внутриполитическое развитие в СССР.