Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.

Для себя советская сторона сделала соответствующие выводы еще до визита Уншлихта в Берлин. Политбюро ЦК ВКП(б) (Ворошилов, Калинин, Молотов, Рыков, Сталин, Томский, Троцкий и кандидаты в члены Политбюро Дзержинский, Каменев, Рудзутак, Угланов) своим решением от 25 февраля 1926 г. обязало Ворошилова и Дзержинского к очередному заседанию Политбюро «представить свои заключения по вопросу о собственном производстве и о переговорах с Юнкерсом». В записке в Политбюро ЦК ВКП(б) от 1 марта 1926 г. Председатель ВСНХ и ОГПУ Дзержинский и наркомвоенмор Ворошилов уже настаивали на необходимости немедленного расторжения концессии. Оба политика информировали:

«Нами извлечены все чертежи и данные как о строящихся в Филях самолетах, так и об организации производства. Этот материал нами положен в основу организации собственного производства металлических самолетов». (sic!)

4 марта 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) (Бухарин, Ворошилов, Зиновьев, Молотов, Рыков, Троцкий, Калинин, Дзержинский, Каменев, Угланов) постановило концессионный «договор с «Юнкерсом» расторгнуть» и приступить к «развитию авиапромышленности средствами Союза». Фирма была крайне заинтересована в том, чтобы ликвидация концессии не сопровождалась разоблачением компрометирующих ее «обстоятельств политического и финансового характера». Политбюро предложило в постановлении условия, которые Главконцесском (ГКК) затем передал представителю фирмы Хайнеману. Это — приемка 12 бомбовозов при соответствующих финансовых и технических условиях, а также снятие фирмой всех своих материальных претензий. На таких условиях Политбюро, «чтобы ликвидация старого договора не имела характера полного разрыва», считало возможным вступить с «Юнкерсом» в переговоры о заключении концессионного договора о технической помощи. ГКК было предложено начать переговоры о ликвидации концессионного договора, а концессионный комиссии РВС и ВСНХ — о технической помощи и приемке бомбовозов.

После принятия такого решения Политбюро спецкомиссия под председательством зам. начальника ВВС РККА Р. А. Муклевича разрешила «вопрос о том, по какой причине договор расторгается», поскольку немцам правительство СССР неоднократно заявляло о своем желании продолжать сотрудничество с Юнкерсом и пересмотреть условия концессии. Одна часть комиссии полагала, что договор не выполнялся обеими сторонами (Ландау, Шретер, Перетерский), другая часть (Муклевич, Меженинов, Вейцер, Флаксман) «главным виновником» в нарушении концессии считала фирму (необорудование «Юнкерсом» завода и КБ для моторостроения, невыполнение производственной программы, дефекты продукции, невыполнение обязательства по созданию в Филях запасов алюминия и дюралюминия). Предъявленные фирмой финансовые претензии составляли почти 11 млн. руб. Советская сторона исчисляла их значительно скромнее — на сумму в 1 млн. руб., включив еще и расходы на консервацию завода (240 тыс. руб.). Отказ платить за «вложенные духовные ценности» советская сторона обосновала тем, что плата за патенты входит в стоимость заказа, и кроме того тем, что фирма, в свою очередь, почерпнула в СССР некоторый военно-технический опыт (по конструкции лыж, при статическом испытании Ю-21 в ЦАГИ, испытании мотора Л-11 в НАМИ).

Выставив, таким образом, встречные претензии, Муклевич «обосновывал», что «предпосылка, положенная в основание концессии «Юнкерса» — создание мощного, современного, удовлетворяющего потребностям УВВС авиазавода — не оправдалась. Поэтому Правительство было вынуждено принять экстренные меры к расширению отечественной авиапромышленности». Авиатресту для этих целей на 1924/1925 хозяйственный год были выданы дотации в размере 3 063 000 руб. и на 1925/ 1926 гг. — 6 508 014 руб. Тут же, на той же странице, где говорилось о крахе надежды на концессию с «Юнкерсом», читаем: «значительная часть этой дотации обуславливается непосредственно неполучением от Юнкерса ожидавшейся продукции и тем обстоятельством, что мощный завод в Филях (sic!), входящий в общий план развития военных воздушных сил, стоит консервированным, и вложенные в этот завод ценности не могут быть используемы». «Мощный завод в Филях», вот ведь как. Именно в этом и крылась истинная причина изменения советской позиции. Привлечь, заманить иностранный капитал и поставить сложнейшее производство так нужных армии самолетов — эта задача была выполнена. Дальше в дело шла уже так называемая «большая политика», а, по существу, обыкновенное жульничество. Фрунзе, который, очевидно, искренне был заинтересован в сотрудничестве с «Юнкерсом», уже не было в живых. А остальная «руководящая головка» ВКП(б) и СНК в этом вопросе мыслила до удивления одинаково.