Совершенное безумие!

Было видно, что он собирался что-то добавить по теме моего закончившегося замужества, но в этот момент ему позвонили, и настала уже моя очередь стать невольной слушательницей его личного разговора.

По иронии судьбы, звонок был от Валентины. Если честно, я была даже удивлена, что она напомнила о себе только сейчас, а не сразу, как мы выехали из города. Эта дамочка обрывала телефон по любому поводу и без, пока мы занимались организацией юбилея ее мужа. Она пеклась о нем и его комфорте, что называется, без выходных и перерывов на обед.

– Да, Валя… Да… Еду… Не знаю… Неудобно говорить за рулем… Хорошо… Позвоню! – жене Иван отвечал довольно сухо, отрывисто и совсем немногословно.

Ее вопросы я не расслышала, поэтому не понимала, насколько адекватно звучат его ответы. Она сделала звонок в неподходящий момент. Сейчас и минут десять назад: это были как будто два разных Сироткиных.

Легкость и беззаботность испарились. Вот она, настоящая реальность! Мне очень хотелось закрыть глаза на семейное положение Ивана, хотя бы на время нашей поездки. При этом он как будто бы не чувствовал за собой никакой вины перед Валентиной за наш «отпуск». Еще обнаружилось, что ему очень хочется влиять на мой круг общения. А для меня даже сама идея подобного контроля была как красная тряпка для быка: нет и еще раз нет.

Мои мысли, кажется, отпечатались на моем лице. Я решила немного остыть и переключила внимание на телефон, написав Жене сообщение: «Как дела в офисе? Справляетесь?»

Она ответила практически сразу: «Все ок. Если что, позвоню».

Початиться с Парфеновой на рабочие темы не удалось. Пришлось возвращаться в текущую действительность.

– Вань, – я посмотрела на него, и он взял мою ладонь в свою руку. – Давай хотя бы попробуем на время этой поездки представить, что у нас есть только мы. Иначе это все будет бессмысленно: я буду думать о твоей жене и семье, а ты изводить себя ревнивыми мыслями. Совершенно, кстати, беспочвенными, если для тебя это важно.

Он молча сжал мою ладонь, очевидно, в знак согласия, и притянул ее к своим губам, продолжая при этом внимательно следить за дорогой.

– Да. Для меня это важно.

Внутри меня заголосила совесть, напомнив о недавнем поцелуе с Лешей в офисе Chiс Times. Я ее сразу же заткнула, воскресив в памяти Валентину и ее хвастовство рубиновым браслетом, который Иван подарил ей после нашей первой близости.

– Маш, достань из бардачка мне солнцезащитные очки. Нормально так припекать стало. Еще и солнце слепит. Ни черта не видно, – слегка щурясь и протирая глаза, попросил Ваня.

Я полезла в перчаточный ящик, который, кроме как в автомобильных инструкциях, больше нигде так не называется, и начала искать его очки. Среди вороха каких-то мелочей, чеков и упаковок с влажными салфетками я нашла и достала два почти одинаковых футляра.

– Какие тебе дать? Эти или эти? – я держала в каждой руке по гладкой кожаной коробочке с гравировкой известного бренда, одна из которых была бежевая, вторая – черная.

– Те, что справа, – взглянув на футляры, сказал Иван и зачем-то добавил: – Вторые очки не мои, Валины.

Внутри все съежилось. Я почувствовала, что занимаю сейчас чужое место. Но, не выдавая себя ни тяжелыми вздохами, ни мимикой, ни жестами, я протерла очки специальной салфеткой для оптики и подала их Ване. Как оказалось, делать вид, что мы и только мы есть друг у друга, намного сложнее, чем я себе это представляла несколько минут назад.

Следующие несколько часов неожиданно пролетели незаметно. Неприятные эмоции, словно понимая, что им сейчас не рады, куда-то испарились. В салоне все время звучала прекрасная музыка, а светло-серый асфальт, серебристой змеей виляя между холмами и весенними полями, будто гипнотизируя, уводил нас все дальше и дальше от реальности.

В открытые окна дул теплый весенний ветер и, смешиваясь с музыкой, нашими голосами и счастливым смехом, танцевал с моими длинными волосами. Чем дальше мы удалялись от города, где у нас была совсем другая жизнь, тем незначительнее казалось все то, что там осталось, и тем важнее ощущалось то, что пробуждалось сейчас между нами.

За окном проносились пейзажи удивительной красоты, и мой взгляд то и дело обращался к горам. К этим бесконечным каменным громадам, верхушки которых даже весной были укутаны снегом. Виды настолько радовали взор, что внутри все замирало от неподдельного, почти детского восторга. Местные природные ландшафты, подобно художественным фотографиям из журнала National Geographic, удивляли и восхищали сочными красками, приятной глазу композицией и монументальной мощностью природы.

– А я смотрю, ты никогда не бывала в этих краях? – спросил меня Ваня, явно чувствуя себя здесь как рыба в воде.

– Ни разу не выбиралась в эту сторону и понимаю, что многое упустила, – пожирая глазами красоту местной природы, ответила я. – Ты же будешь моим гидом? Ну, пожалуйста! – я сделала умоляющие глазки и сложила вместе две ладони пальцами вверх, совсем как в узнаваемом эмодзи.