Советия

И, наконец, принцип технического прогресса. Вся история цивилизации продемонстрировала, что только технический прогресс способен разрешить противоречие между идеалами свободы и равенства, только технический прогресс может дать свободу для всех, а не только для избранных. Только технический прогресс способен освободить от отупляющего механического труда всех, а не только избранных, и только он может дать в руки человечества инструменты для преобразования Природы на благо всех людей. Так что этот принцип взят не «с потолка», а вытекает из необходимости обеспечить приближение к гуманистическим идеалам свободы, равенства и творчества.

8.3. Необходимость избавиться от пережитков утопического социализма и идеалистического понимания истории.

До сих пор встречаются люди, представляющие себе коммунизм как конечную точку развития человеческого общества, этакое предельное совершенство, достигнув которого совершенствовать будет уже нечего. Однако представление о том, что возможно некое конечное совершенное состояние общества, находится в вопиющем противоречии с материалистическим пониманием истории, согласно которому общество постоянно эволюционирует, непрерывно подстраиваясь под достигнутый уровень развития производительных сил. Представление об идеальном конечном состоянии общества является пережитком статичного средневековья, оно пришло в марксизм вместе с наследием утопического социализма (а утопический социализм представлял собой не что иное, как реакцию средневекового сознания на наступающие новые, капиталистические, времена, и неизбежно идеализировал статичное средневековье). Поэтому, для того чтобы реформировать идеологию коммунизма, необходимо, прежде всего, понять, что коммунизм не является некоей конечной целью, а лишь идеалом, определяющего направление движения общества.

Еще одним проявлением идеализма, доставшимся классическому марксизму по наследству уже не от средневековья, а от эпохи Просвещения (эпохи еще только пытавшейся нащупать материалистическое понимание истории и потому во многом идеалистичной) является представление о том, что «нового человека», для появления которого не существует еще материальной базы, можно «воспитать» с помощью социально-психологического давления. Например, используя средневековый коллективизм как средство контроля над личностью со стороны общества. При этом было принято не замечать, что это представление напрямую противоречит материалистическому марксисткому положению о том, что «бытие определяет сознание».

Существовали вполне объективные причины, по которым подобные идеалистические отклонения стали в СССР неотъемлемой частью официальной идеологии, несмотря на то, что формально основой идеологии признавался исторический материализм. Основная причина состояла в том, что материально-техническую базу коммунизма приходилось строить в стране, не располагавшей для этого реальными ресурсами. Вместо технических решений приходилось прибегать к социально-психологическим — к коллективизму и «коммунистическому воспитанию».

То обстоятельство, что подобная практика в прошлом приводила к определенным успехам, сказалось на идеологии самым отрицательным образом. Официальным идеологам стало казаться, что «морально-нравственный прогресс» способен заменить прогресс технический. Отсутствовало четкое различение моральнонравственного и технического прогресса и понимание того, что так называемый «прогресс» в морально-нравственной области (попросту говоря, все большее подчинение личности социуму) способен замедлить настоящий прогресс, т. е. прогресс в технической области. Официальная идеология стала забывать о том, что реально поведение человека может измениться лишь под воздействием изменения материальных условий его жизни.

Идеалистическое представления о том, что коммунизм можно построить одним лишь «коммунистическим воспитанием», и вера в чудеса «морально-нравственного прогресса» привели официальную идеологию к моральному максимализму. Идеология стала навязывать людям больше ограничений, чем это было реально необходимо для социально-психологического решения стоявших перед обществом проблем, и отказывалась снимать эти ограничения, когда по мере технического прогресса необходимость в социально-психологических решениях отпадала.

8.4 Советский максимализм (как одно из проявлений идеализма) и необходимость от него избавиться. Принцип минимальной достаточности

Источником многих бед советского народа является его максимализм и идеализм, стремление к тому, чтобы все и всегда выполнялось на сто и более процентов. Отсюда все эти «сплошные коллективизации» и «полные искоренения» всего, что не укладывалось в упрощенные идеологические модели, которыми переполнена советская история. Результатом их явилось возникновение огромного количества врагов советского народа внутри страны среди крестьян, верующих, творческой интеллигенции, и других категорий населения, затронутых этими самыми кампаниями «полного искоренения» очередного не понравившегося идеологам явления.